в линиях горячих.Клондайка суточная норма,
Добытая совсем иначе.
Наперекор судьбе аскета,
Реинкарнации законам,
Сияли слитки и монеты
В соединенье исступленном.
Звенела радостью чеканка,
И на аверсе – имя страсти
Звенело маленькою ранкой,
В крови которой было счастье.
Что бренность или обреченность,
Что обреченность или бренность!
Когда сумела утонченность
Переродиться в неразменность.
«Стихотворение круга…»
«Если мы верны чертежу, головой достанем до звезд…»
Стихотворение круга,
Стихотворение куба,
Танец и блеск «балеринки»,
Ватман, белеющий грубо.
Стихотворенье спирали,
Ибо мораль – возвращенье.
Произведенье овала,
Как серебро ощущенья.
Бархат больших готовален —
Спаленка потенциала.
Может, чертеж был реален,
Только не так танцевала.
Жизнь прекрасна в деталях,
Истина пусть не шокирует.
Милая, будьте из стали,
Только с серебряной лирою.
«Как бархат на ступнях ферзей…»
Как бархат на ступнях ферзей
Твой голос, прозвучавший странно.
Я превращаю в Колизей
Свою двухцветную поляну.
Для гладиаторских боев
С небрежным привкусом гамбита
Открыто поле черных слов,
И многое уже убито.
Есть бархат, приласкавший кость,
Есть лезвие, что режет ткани…
Наш поединок, милый гость
Ведется на одном дыханье…
«В старых домах запечатлен…»
В старых домах запечатлен
Каменный мир древних полян.
Перенасыщенный пантеон,
Побеспокоенный океан.
«Anno…» и в камне рождается свет
Окон, а может, вечерних икон.
Ими, порой, одинокий согрет.
«Anno…» То колокол, не лексикон.
Боги и звери, это – ваш дом,
Он откровенно о вас говорит…
Лев отдыхающий, нимфа-фантом,
Или же аспид, который не спит.
Сытой русалки чешуйчатый стан,
Мрачной энергии полный грифон.
Иль навсегда обреченный титан,
В очеловеченной силе колонн.
Stella maris
Рига
На темных стеклах парадных
Полустершиеся знаки,
Таинственные обереги?
Руны югендстиля?
Каменные корабли везут бесценный груз —
Витражи с лилиями, звонки в виде львиных голов,
Прохладные лестничные пролеты
С эхом давно исчезнувших голосов.
Паркеты с проступающими годичными кольцами,
Словно раскрытые деревянные
