style="font-size:15px;"> – Да еще и двух лет не прошло! – возразил Хронист.
– …И я уже не тот, кем был, – без заминки продолжал Коут.
– И кем же вы тогда были?
– Квоутом, – коротко ответил трактирщик, не давая втянуть себя в дальнейшие рассуждения. – А теперь я Коут. У меня, вот, трактир. Пиво по три шима, отдельный номер – медная монета. – И снова принялся яростно полировать стойку. – Как вы сами сказали, сделанного не вернуть. Ну а легенды сами о себе позаботятся.
– Но…
Коут поднял взгляд, и на миг Хронист сумел заглянуть глубже гнева, что сверкал на поверхности его глаз. На миг он увидел скрытую под ним боль, кровавую, точно рана, – слишком глубокая, чтобы зажить. Потом Коут отвел глаза, и остался только гнев.
– Ну и что же вы мне можете предложить такого, что было бы сопоставимо с ценой воспоминаний?
– Все же думают, что вы умерли.
– Так вы что, до сих пор не поняли? – Коут покачал головой, не зная, то ли смеяться, то ли сердиться. – В этом-то и весь смысл! Если ты мертв, тебя перестанут искать. Старые враги не будут пытаться свести счеты. И никто не явится к тебе за легендами! – едко добавил он.
Однако Хронист не сдавался:
– Есть люди, которые утверждают, будто вы – миф.
– А я и есть миф, – беспечно сказал Коут с театральным жестом. – Такой особенный миф, который творит себя сам. Самые лучшие ложные сведения обо мне – это те, что придумал я сам.
– Они утверждают, будто вас никогда и не было, – мягко поправил Хронист.
Коут небрежно пожал плечами, его улыбка слегка поувяла.
Нащупав слабое место, Хронист продолжал:
– В некоторых историях вас изображают не более чем хладнокровным убийцей.
– Это тоже правда. – Коут повернулся и принялся протирать полку за стойкой. Он снова пожал плечами, уже не так беспечно, как прежде. – Мне случалось убивать и людей, и существа, которые были больше, чем люди. Все они этого заслуживали, все до единого.
Хронист медленно покачал головой.
– В этих историях говорится не о герое, а об убийце, наемном убийце. Квоут Мистический и Квоут Убийца Короля – два очень разных человека.
Коут бросил протирать полку и повернулся спиной к залу. Он кивнул, не поднимая глаз.
– Некоторые говорят даже, будто это появился новый чандриан. Еще один ночной кошмар. И что волосы у него красны, как кровь, которую он проливает.
– Ну, все, чье мнение имеет значение, понимают разницу, – сказал Коут так, будто пытался убедить себя самого, однако голос у него звучал устало и безнадежно, и особой убежденности там не было.
Хронист хмыкнул:
– Ну да. Пока что. Но вам ли не знать, как тонка грань между истиной и убедительной ложью? Между историей и занятной байкой? – Хронист помолчал, чтобы дать Коуту время осознать его слова. – И вы знаете, что из них возьмет верх со временем.
Коут так и стоял лицом к стенке, положив руки на полку. Голова у него была слегка опущена, как будто на
