Бессмертный полк Ленинграда. Сборник

      И по сей день мама не ведает,

      Чудо кто сотворил из тех,

      Не пришедших домой с Победою,

      И молиться идет за всех.

      Сколько бомб упало в блокаду,

      Разрушенья неся и смерть?

      Подсчитать это точно надо,

      Только надо в виду иметь,

      Что встречались средь них порою

      Те, чья внутренность – подвиг тех,

      Кто в Германии был с войною

      Не согласен, и часто в цех

      Приходя, рисковал отважно,

      Чтоб смертельной беды запал

      Не сработал.

      Ах, если б каждый

      Против смерти вот так вставал!..

      Дом соседний был в роли штаба

      Для домкома. Собранья шли,

      Жизнь блокадную злую дабы

      Чуть улучшить. Ведь феврали

      Пред весной завывают круто,

      Снег сгребать – леденеет дух.

      Силы нет. Нет людей. Минута

      Размышленья…

      Вдруг сверху —

      бух!

      Сквозь разбитые перекрытья

      Видят люди железный бок.

      Эту бомбу остановить бы

      Мог – единственно – русский Бог.

      Председатель вдруг поднял руку:

      – Все на месте. И бомба тут.

      Не волнуйтесь! – сказал с испугу.

      Позже – шуткою назовут.

      Смерти с жизнью тонка межа:

      Бомба встала меж досок прочно,

      Продырявив три этажа,

      И саперы в дом едут срочно.

      Посмотрели: чудней чудес —

      Нет взрывателя в бомбе этой,

      Но зато в ней записка есть,

      А в записке – слова привета.

      От германских рабочих дар,

      От фашистов с приставкой «анти».

      Вы, спасенные, взрыва жар

      Не познавшие, тихо встаньте.

      Кто-то там рисковал собой,

      Чтобы здесь выживали чаще,

      Чтоб давали порою сбой

      Механизмы смертей разящих.

      В том собранье была Анюта…

      Что тут лишнее говорить?

      Миновала ее минута

      Лютой смерти – и надо жить.

      Хорошо у горячей печки

      Вечерком коротать часы:

      Чайник дразнится паром млечным,

      Тени тянут к углам усы…

      Хорошо, если все спокойно,

      Нет войны, и довольно дров,

      И не кажется клей обойный

      Угощеньем, и прочен кров…

      Ну а если топить печурку

      Вовсе нечем – тогда тоска:

      Леденит одеяла шкурка,

      Лед куржавится у виска…

      А откуда дрова возьмутся?

      Город каменный замолчал,

      И метели над ним смеются,

      Битых стекол

Скачать книгу