в помывочном отделении было то, которое рядом с этой решеткой. Потому что решетка забивалась листьями от веников, и вода переставала стекать, образовывая большую грязно-мыльную лужу. В ней и приходилось стоять, пока либо сам не выдержишь и отыщешь что-нибудь типа швабры или метлы, либо банщик не придет и не соберет мусор, дав воде ход.
Эти экстремальные условия возникали не всегда, а только в дни и часы пик, когда баня действительно была заполнена до отказа. Обычно такое бывало по субботам и воскресеньям. А скажем, в понедельник с утра на все это пространство могло быть два-три человека.
Когда вы утвердились на своем месте, обмыли его, потом принесли второй тазик чистой воды, можно приниматься и за мытье. Тут у каждого были своя метода и свои привычки. Большинство приходило в баню – именно в это общее отделение, а не в отдельные душевые кабинки, которые тоже были в каждой бане, – из-за парного отделения. Парная – вот что привлекало, а не все те неудобства, о которых я до сих пор рассказывал.
Заход в парную у каждого был свой. Один считали, что это надо делать в первую очередь, до всякого мытья; другие считали, что разок с мылом надо пройтись, «чтобы поры открылись». Как бы то ни было, идем в парное отделение. Перевидал я их великое множество в разных городах. Большинство устроено так: большая печь, заслонку которой можно открыть и плеснуть в нее воды или какого-нибудь травяного настоя, а остальное пространство занимают полки. Чаще – деревянные, но видал я и цементные. Топится печь не из этого помещения, кочегарка и кочегар проникают в нее с другой стороны, с банным отделением не соединенным.
Описывать процесс паренья, с вениками и без, с натираниями и без, не буду. Это большая самостоятельная тема, написано об этом много и будет написано еще немало. Я тут пишу не о паренье и не о мытье, а о бане. Причем не о современных комфортабельных банях и саунах, а об уходящих в прошлое коммунальных банях советского быта.
Выйдя из парной, можно было окатить себя из шайки холодной водой, а можно было и под душ встать: тут же в мыльном отделении у стен всегда было несколько душевых. Их, правда, при заполненной бане не хватало, тут тоже образовывалась своя очередь.
После нескольких заходов в парную начиналось собственно мытье.
Я всякий раз вспоминаю фразу, прочитанную однажды моим батюшкой вслух из журнала «Крокодил». В нем был фельетон, посвященный сатирическому высмеиванию глупых тем диссертационных исследований. В качестве примера рассматривалась и цитировалась диссертация о мытье в русской бане. Вероятно, то, что я пишу «про баню», чем-то похоже на ту диссертацию. Итак, цитировалась фраза: «Мытье в русской бане обычно начинается с головы, затем следуют плечи, руки, туловище; мытье обычно завершается ногами». Почему это должно было вызывать смех – догадываюсь. Именно тогда вызывала хохот юмореска в исполнении Аркадия Райкина, в которой его персонаж – проходимец и аферист – вспоминает одну из своих
