домой, мы не стали заходить внутрь, а сели на лавочке под разлапистой елью, чтобы обсудить сегодняшнюю встречу.
– Папа всегда был и будет главным мужчиной в моей жизни, но и ты теперь становишься равным ему, – сказала Вера. – Равным, но… Вы для меня как две параллельные прямые, которые нигде не пересекаются. А я… Я посередине – на двух лыжах увереннее и быстрее двигаешься. – Она уткнулась лбом в мое плечо. – Кость, если все будет так, как он сказал, ну, что вы будете с ним вместе работать, исполни мою просьбу… Будь ему сыном – береги и защищай его даже больше, чем меня. Мамы нет, и он совершенно беспомощен – хотя многие думают наоборот. Что же касается его теста с шарами, так это его проверка близких ему людей. Что она дает ему, знаю только я. Все проходят этот тест по-разному. Некоторые берут шары с краю, осторожно, двумя пальчиками, другие в сомнении мечутся – какой шар выбрать. Все движения очень важны для отца. Выбрав шар, кто-то передает его отцу, но большинство крутят в руках, не зная, что с ним дальше делать. Ты был первый, кто прошел тест правильно, с его точки зрения. Решительно схватил центральный шар, правда, может, слишком воинственно, но главное – вернул его на прежнее место, прям-таки вколотил в стол. Для отца самым важным как раз был момент возврата. Он ценит людей, которые, если что-то берут, возвращают предмет в начальное положение. Тут даже я затрудняюсь сказать, почему это нужно делать. А ты все проделал на подсознании – тебе и веры больше. Я была очень горда, когда отец посмотрел на тебя с уважением. Поверь, он редко кого одаривает таким взглядом. Ладно, пошли в дом, а то я что-то замерзла, да и Маркис волнуется.
В доме я свалился в кресло от усталости, видимо, сказалось нервное перенапряжение, и у меня как-то самопроизвольно вырвалось:
– Твоя мама была чудесная женщина и очень счастливая. Почему-то я уверен, что она по-прежнему с вами. Объяснить не могу, сердце подсказывает.
У Веры по щеке потекла слезинка, она прижалась ко мне и шепотом поблагодарила:
– Спасибо! Мне сейчас нужно было услышать это.
В спальне на кровати нас поджидал, опухший от лени и сна, Маркис. Кто бы сомневался, что он там будет. Мы разделись, легли и тут же уснули. Засыпая, я подумал о том, что этот день совместил совершенно несовместимое. Почему так произошло – думать бесполезно. Задача не решаемая, это все из области исключений.
А следующий день начался замечательно. После большого стресса с позитивным результатом всегда ощущаешь прилив обновленной энергетики, поэтому хорошее настроение просто шкалило на верхних его отметках. Солнышко уже поднялось высоко и наполнило спальню животворящим светом. Все это гарантировало нам словить неплохой «приход», как выражаются наши от химии зависимые братья по дурости. Конечно же, мы с Верой были из абсолютно разных миров, но все же дышали одним воздухом, и над нами было общее небо. Но и в небе можно разное увидеть – кто-то говорит, что тучи сгущаются, а кто-то – что облака похожи на овечек. Вера никогда не жила в нищете, на одну зарплату, в тесной хрущевке. Но она потеряла маму, а мои родители,
