земле – будет совсем другой, нежели она была в 1805 г. на территории союзной ей Австрии или в ходе прусско-польской кампании 1806—1807 гг.
Это будет ужасная война с неведомым исходом.
Еще летом 1811 г., только-только прибыв из Северной Пальмиры в Париж – Наполеон тогда посчитал, что Коленкур был хорош на своем посту в спокойное время, но в критические моменты не способен на необходимую резкость и был «объегорен» «лукаво-фальшивым» византийцем-российским императором – тот высказал Бонапарту все, что он думал о… войне с Россией. Разговор тогда вышел очень сложным – нервным: император обвинял русского царя в двуличии и ничего не слушал из вполне аргументированных доводов Коленкура о развитии ситуации, о возможной правильной корректировке взаимоотношений с русскими, о губительность тезиса, что после пары проигранных сражений, они сами попросят мира. За русских сыграют их необъятные просторы, их суровый климат и… упертость! Разговор-спор продолжался семь часов! Порой, встретив обоснованное возражение Коленкура, император замолкал, перестраивался и снова нападал на… российского государя, бросившего вызов его глобальной гегемонии. В конце многочасового словесного противостояния «генералу Бонапарту» его самый ярый сторонник мира с необъятной Россией сделал для себя однозначный вывод, что «топор войны уже вырыт, тропа войны уже проложена» и очередная победа уже… одержана! Осталось только обустроить все на… бумаге! По всему получалось, что французский император уже занес себя в небожители, по совместительству верховного вершителя всех земных дел. В общем, всем землянам оставалось лишь заплатить кровавую цену за то, чтобы «маленький капрал» наконец-то спустился с Олимпа своего непомерного честолюбия…
…Что-то мистическое было во всем этом! Но время шло. Гигантская «военная машина» была запущена: Рубикон следовало перейти… И все же, даже будучи не в духе, Наполеон вроде бы мрачно бросил своей притихшей свите что-то типа: «Шампанское налито – надо пить!»…
…Кстати сказать, мемуарная литература той поры наполнена рассказами об очень любопытном и, как тогда судили, зловещем явлении: замечательной по своей величине и блеску комете! Она была большой, хвостатой и очень светлой. Всю осень 1811 г. и лето 1812 г. она стояла на небосклоне и по народному поверью предвещала… войну, причем, невиданную и неслыханную. А во Франции предвоенная осень 1811 г. осталась памятна невероятным урожаем винограда, из которого рачительные французы создавали свое шедевральное шампанское, причем, на этот раз – в гигантских количествах. «Кто не рискует – тот не пьет шампанского!?» Бонапарт рискнул вторгнуться в необъятную Россию и…
Глава 7. «Рубикон» перейден!
10 июня по корпусам Великой армии был зачитан знаменитый приказ Наполеона: «Солдаты! Вторая Польская война началась. Первая кончилась под Фридландом и Тильзитом. <<…>> Пойдем же вперед!
