XX веке. Монастырь серый, подавляюще суровый, – от него веяло инквизицией и умерщвлением плоти даже теперь, на исходе 20-го столетия.
Мы с Шуриком путешествуем по Польше в сопровождении брата Дамиана, нашего друга, монаха-иезуита. Вот осматриваем старинный доминиканский монастырь в Кракове. У Дамиана везде свои люди, даже среди доминиканцев. Экскурсию проводит молодой послушник из Санкт-Петербурга по имени Сергей.
– Как в кино! – восхищенно пробормотала я.
– Так от нас киношники не вылазят, без конца снимают здесь костюмные фильмы, – Серега-доминиканец стукнул костяшками пальцев по серой стене, и та вдруг отозвалась несолидным фанерным гулом. – Это же декорация!
– Как, монастырь бутафорский? – разочарованно протянул Шурик.
– Нет, нет, – чтобы нас успокоить, послушник ударил кулаком по соседней стене.
Глухо прозвучал камень.
– Надо же, а на вид обе абсолютно одинаковые, – мы были сбиты с толку. – Дурят нашего брата!
– Просто вторая стена не сохранилась до наших дней, и художникам пришлось имитировать ее из ДСП. Но вообще эти киношники нас уже достали. Братья ворчат: и зачем святой Яцек основал монастырь в киностудии!
– У вас монастырь в киностудии, – парирует брат Дамиан. – А у нас, иезуитов, наоборот, – киностудия в монастыре.
Зеленое платье
Все совпадения имен, названий и ситуаций — чистая случайность.
Не сказала бы, что Марина была моей подругой, – мы с ней всего лишь работали вместе, в католической киностудии.
Просто именно о ней один из первых моих телевизионных сюжетов, который мне очень дорог.
За нее я много лет молилась, не побоюсь этого слова. Можно сказать, что молитвы сбылись, хотя не так, как я предполагала.
С тех пор мы не встречались. Мне больше не хотелось ее видеть. Почему – длинная история.
У озера
Если на лестнице монастыря иезуитов вы встретите даму в домашних тапочках, которая с вами не поздоровается, это значит, что она здесь на духовных упражнениях.
Молитвенные размышления по методике Игнатия Лойолы обычно проходят при полном молчании. Считается, что в благодатной тишине можно услышать голос Бога. Священники советуют с особым вниманием отнестись ко всем приходящим мыслям, воспоминаниям и душевным движениям.
Хорошо, что хоть разрешены прогулки, благо монастырь находится за городом.
…С Евангелием под мышкой я вышла за ворота монастыря и побрела по дороге. Шла, шла, пока не дошла до большого озера. Не сразу, но я узнала его.
Оказывается, Ордынка так близко.
«Сколько же лет прошло с тех пор?» – прикинула я: десять! И пробыла-то я здесь от силы часа три, но они запомнились мне как время сплошного счастья. Начало скупого сибирского лета, свежий деревенский воздух, озеро на закате, трактор на пыльной дороге – все так нереально для нас, молодых горожан, даже чуть-чуть фольклорно. Помню, небритый дядька в грязной майке, наблюдавший за нашими съемками, подманил нас к своей изгороди:
– Ребятки, вот вам молодая картошечка, лучок, а вот огурчики – прямо с грядки! Вот вернетесь на свое телевидение и как поедите!
Платье для рыжей девушки
А началось все с того, что я получила задание от босса снять миропомазание на Богослужении.
– Епископ попросил, – брат Дамиан почти оправдывался. – Уж не знаю, что там может быть интересного…
– Интересное-то и дурак снимет, а попробуй-ка неинтересное сделать интересным, – пробурчал Шурик, подготавливая камеру к съемкам.
Тут Марина заговорила, не совсем в тему:
– А мне еще надо успеть дошить платье к миропомазанию, а то мама сказала, что пока я в джинсах буду ходить, не выйду замуж…
Вот и сюжет, осенило меня: сначала мы снимем, как рыжая девушка с большими голубыми глазами шьет платье к миропомазанию, а потом – как она в этом новом платье принимает миропомазание. Вот нам и главная героиня, все-таки не так скучно.
Идея позабавила и Шурика, и Марину.
– Где ты живешь, Марина?
– Родители снимают дом в деревне.
Я уже знала, что у Марины отец пьет, а мама время от времени лежит в больнице. Они всей семьей переехали в Сибирь с Дальнего Востока, продав квартиру. Деньги за эту квартиру отец тут же кому-то занял под проценты, с тех пор ни процентов, ни денег, ни квартиры. Вот и снимают домик в деревне, и оттуда Марина
