помещений. Я ускорил шаг, идя за ней в тёмный длинный коридор. Зайдя внутрь, я знал, что она прячется где-то здесь. Стук её сердца и прерывистое дыхание были слишком громкими для моих ушей.
– Софи-и-ия! – я позвал её голосом Ганнибала Лектера из фильма «Молчание ягнят». – Я знаю, ты здесь, выходи, малышка.
Двери в конце коридора дёрнулись.
Попалась.
Я двинулся туда и резко схватил её, прижимая лицом к стене так, что её упругий зад упёрся прямо в мой пах.
– Куда же мы так спешим?
– Отпусти, – тихо попросила она.
– Или?
– Или я закричу – слишком неуверенно пробормотала она, и мне снова захотелось рассмеяться.
– Как это глупо, ведь я могу закрыть твой непослушный рот рукой или…
Я резко повернул её лицом к себе, и её аппетитные груди подпрыгнули. Я поставил обе свои руки так, чтобы она не могла убежать.
– Или я могу заткнуть твой милый ротик чем-нибудь поинтересней.
Её глаза расширились.
– Тебе никогда не говорили, что у тебя глаза как у белки из того самого мультфильма? Но вот только где твоей орешек, белочка?
– Ч-что? – она удивлённо приоткрыла свой красивый рот с пухлыми и сочными губами.
Мне захотелось вцепится в них зубами и немного подпортить эту идеальность.
Ничто не идеально.
– Ближе к делу, белочка. Куда пошла Белла и что ты дала в руки Алессио?
Она захлопала глазами:
– Как ты узнал? – выпалила она и сама же прихлопнула ладонью свой рот.
Бля, этот жест. Обычно такие малышки не возбуждали меня, но эта девчонка!..
– Тебе луче сказать мне, где Белла, или я за себя не отвечаю.
Она задрожала под моим натиском.
– Я… я не знаю… правда.
К счастью, я знал, как можно вытащить всю нужную информацию из таких недотрог, как София. Они берегли свою благодетель больше, чем мать родную.
Я выдохнул:
– Ты не оставила мне выхода, белочка.
Глядя ей в глаза, я опустил свою руку на внутреннюю сторону её бёдра, её тело покрылось мурашками, и я медленно повёл ладонью вверх, задирая платье.
– Что ты делаешь? – её дыхание стало прерывистым и неровным.
Страх.
Она хотела вырваться, но я сильнее прижал её своим телом.
– Если не хочешь, чтобы это продолжалось, просто скажи мне – и я отпущу тебя. В противном случае я подумаю, что тебе нравится то, что я сейчас делаю.
– Нет, не нравится, отпусти! – запротестовала она.
Я ещё выше скользнул по её бедру, чувствуя её нежную и шелковистую кожу под шершавыми подушечками своих пальцев. У неё снова пошли мурашки по коже, она замерла, перестав дышать. Я наклонился ниже и провёл носом по изгибу этой манящей шеи.
Она тяжело выдохнула:
– Не делай так, пожалуйста, – прошептала она.
Я
