Прасковья рано стала болеть. Её образ он описал поэтическими строками:
Я часто вспоминаю мать живой.
Была война у самого порога,
И тот закат над лесом огневой,
И мать, крестясь, звала на помощь Бога.
У матери в заботе и труде
Болели руки, тяжелели ноги,
Тогда не знал я, что беда к беде
Шли по одной к нам фронтовой дороге.
От «похоронок» долго жила боль,
Но мать крепилась и детей растила.
И отдавала людям хлеб и соль,
И всё, что сердце доброго вместило…
Тяжёлый крестьянский труд в деревне не разделял людей на взрослых и детей, все работали, что хватало сил и даже больше… А иначе было попросту не выжить. Каждый день в те годы у него, и у матери с отцом, и у братьев с сестрами проходил в борьбе за жизнь. Особенно в оккупации, под бдительным и ненавидящим оком фашистских захватчиков, уже проявивших себя нечеловеческой жестокостью.
На белом снегу заплаты,
Поля от пожарищ темны.
Идут на прорыв солдаты,
России идут сыны…
Идут краснозвездной лавиной,
Их подвиг бессмертен и лих.
Их кровь, будто кисти рябины,
По снегу рассыпалась вмиг.
Но кровь не напрасно пролита
В смертельном тяжелом бою, ¬ —
Фашистская свора разбита,
Спасли деревеньку мою.
Но не только бесконечный труд и голод изматывали в то время враз повзрослевшего Николая, отбирая последние физические и моральные силы. Это были нестерпимые переживание за родных защитников на фронте… Постоянной тревогой изъедающая мозг мысль: «Как они там? Отец, брат… Живы ли?!.» – стучит в висках.
Я помню, в фуфайке одетым,
На фронт проводили отца.
И ждали все долгое лето
Родимого всем письмеца…
По возрасту нынче я старше
Отца, что с войны не пришёл.
В бою или, может, на марше
Он смерть свою, видно, нашёл.
Он был рядовым батальона,
Он был для России бойцом…
Вот внуки опять почтальона
Все ждут с дорогим письмецом.
Нет, отец вернётся с войны. Но не для рифмы и не для красного словца изменил Николай Васильевич в этом стихотворении его судьбу. Просто отец, прошедший всю войну, весь тот неописуемый ужас испытаний солдата Великой Отечественной, что выпал на каждого из них тоннами стали, свинца и взрывчатки, вёдрами пота, слёз и крови, тысячами смертей друзей и однополчан, его отец вернулся другим. Да и прожил потом недолго – трагически погиб через год. И детская память, как в 41-м «в фуфайке одетым, на фронт проводили отца», защитила сознание Коли – сохранила папин довоенный образ.
Хлеба поспели. Худ. Н. В. Денисов. 1980 г.
«Было лето 1945 года. Война закончилась. Победа.
