была крупной девушкой с высокой пышной грудью – погибший Владимир был её двоюродным братом, и некоторое сходство, хотя и весьма отдалённое, между ними угадывалось.
– Простите… – Михаил стушевался. – И примите наши соболезнования.
– Я понимаю, что сейчас не лучшее время для разговора, – Исаев старался говорить тихо и неторопливо, – но, возможно, вы знаете что-то такое, что поможет нам скорее поймать убийц. Поэтому мы вынуждены побеспокоить вас и задать некоторые вопросы.
– Спрашивайте. – Мать Аркадия поставила лейку на широкий подоконник и присела в кресло-качалку.
Ей было пятьдесят четыре года, но выглядела она намного старше. Двадцать с лишним лет работы на цементном заводе превратили её в очень худую, болезненную женщину с бледной кожей и множеством преждевременных морщин на лице. А теперь на её плечи легла ужасная смерть сына и как будто придавила её своей тяжестью.
– Татьяна Борисовна, я знаком с вашим сыном ещё со школы и потому знаю, что он был хорошим человеком, – как можно мягче начал Терёхин. – Уверен, что Аркадий не был замешан ни в чём криминальном, но всё же по долгу службы должен спросить… Вспомните, пожалуйста, перед убийством не происходило ничего странного? Может, какие-то угрозы, записки, необычные телефонные звонки, незваные гости, конфликты?
– Нет, ничего такого я не замечала, – ответила старшая из женщин. – Может, Светочка что-то заметила?
– Да нет. – Светлана вздохнула. – И Аркаша, и Володя вели себя совершенно обычно, каждый день шли работать в свой магазин.
Татьяна согласно кивнула.
– А враги могли у них быть? – продолжал спрашивать Михаил. – Может, кто-то занимал у них деньги или они…
– Нет! Я же говорю, – Света оборвала старшего лейтенанта, на глаза её снова навернулись слёзы, – они были хорошие ребята, их все любили! Да, Володька был увалень, но все знали, что он и мухи не обидит! Даже если выпьет лишнего, так спать завалится, и всё! А Аркаша вообще был самым добрым человеком на свете! Откуда у них враги?!
– Простите, я должен был задать эти вопросы, – сконфузился Терёхин. – Но если вы что-то вспомните или узнаете, то сообщите, пожалуйста.
– Конечно, мы всё понимаем, – сказала мать Аркадия и вдруг зашлась сильным удушающим кашлем, который, по всей видимости, был для неё ещё и болезненным. Когда приступ прошёл, она с трудом заговорила снова: – Вот видите, что бывает, если дышать много лет цементной пылью. Как только мой Аркаша узнал о том, что я больна, он буквально заставил меня уволиться из этого адского места. Тогда он был ещё совсем юн, но сказал, что мы не пропадём с голоду. Ездил на вахты и своим горбом зарабатывал деньги нам на жизнь. Со временем открыл свой магазин. Там его и убили…
Женщина заплакала тихо, без всхлипываний. Слёзы медленно скатывались по её сухому лицу и падали на ковёр. Полицейские, опустив головы, направились к выходу,
