style="font-size:15px;"> – Национальность, – повторила для Датви Нада.
– Я понял, – ответил Датви, – и мне почему-то подумалось, что скоро русские хлебнут Циолковского и Гагарина, заразятся ими и сами станут приезжими в России. Так поменяется мозг.
– И будут продаваться таблетки Марс, Юпитер, Сатурн, – сказал Мага. – Выпил Венеру – и ты на ней.
– О, интересно очень, – промолвила Нада и помыла стакан.
Она раздула щеки и с шумом выпустила воздух из них. Мага рассмеялся, в том числе и отсутствием зуба, и взял с полки книгу.
– Что за книга? – спросила Нада.
– Не моя. Блока. Его стихи.
– Хорошие. И я тут подумала, почему созвучны слова «девушка» и «дедушка»?
– Потому что между ними много общего, – пояснил Датви, – я бы даже сказал, что иногда они одно и то же.
– Поразительно, – удивилась Нада.
– Да, – отчеканил Датви.
Чай пах имбирем, неся по своим волнам чаинки, будто из прошлых лет, танковых, пушечных и мясных, проникнутых кровью восемнадцатилетних людей, учащихся в университете и пьющих водку и пиво между занятиями. «Кораблекрушение! Все испытали его, все окунулись в него, каждый пережил переход в тридцатилетие, когда ты уже другой человек, полностью обновленный, без дурачеств, знакомств, юности, выноса мозга, гулянок по вечерам и ночам, города Сочи в глазах, на устах и на сердце».
– А вот интересно, когда победят смерть? – спросила будто никого Нада.
– Смерть? – переспросил Мага. – Трудно сказать. Должны.
– Смерть может уйти, – сказал Датви, – но надо понять, что умирает только имя человека, его кладут в гроб, а сам человек живет.
– Интересная мысль, – отвернулась Нада и начала изучать книги. – У морей есть название: Черное море, Белое. Ну и так далее. Надо идти дальше, конечно. Стакан воды Кошкино. Графин с водой Солнцево. Бидон молока Чернигово. Так и надо теперь.
Скучали, не знали, что делать, сидели, листали книги, просматривали журналы, выпили снова чай. Покурили. Пока разрешенное. Ни о чем даже не думали. Только были. «Человек – это гвоздь, его вгоняют, он становится все меньше и меньше, пока не исчезает полностью. Иисус – гвоздодер».
– Я будто слышу и чувствую мысли и чувства, ведь они – разные виды животных, – промолвила Нада, – проносится зубр – любовь, пробегает лиса – страдание, мелькает волк – работы Спинозы, косолапит медведь – пьесы Марло, танцует олень – смех и злость.
– Ну, такие мысли рождаются в Карабахе, он эпицентр мышления, он есть само мышление, – сказал на то Мага. – Так бывает иногда на этой планете, кружащейся на игле наркомана.
Датви усмехнулся и сделал медвежье лицо, утверждая животное бытие, стремящееся порвать с собой и с людским, чтобы сразу махнуть на небо, растревожить его и за час посетить десять планет, не менее, но и не более, так как мало чего запомнится, а запоминаться должны рок-группы, книги битников и картины, нарисованные Ван Гогом на спинах людей, в силу чего эти люди не умерли,
