и уже через минуту распахнул дверь, ожидая радостного крика жены и лепета маленьких дочерей…
Его встретила зловещая тишина…
– Эмила! – несмело позвал он. – Девочки!
Как будто в ответ на этот истеричный зов дверь их с женой спальни медленно отворилась. Ивор, словно у него внезапно подломились ноги, осел на пол и зажал рукой рот. То, что он увидел за полуоткрытой дверью, не укладывалось в его сознании… Эмила, с упавшей на лицо ночной рубашкой, висела вниз головой, привязанная толстой веревкой за ноги к потолочной балке… Живот его жены был распорот, и сгустки свернувшейся крови все еще падали в помойное ведро, поставленное под ее телом. Кап… Кап…
Ивор надрывно застонал, затем взвыл, словно цепной пес. Он, будто пьяный, поднялся на ноги и, шатаясь, направился в комнату близняшек. Те лежали в широкой колыбели, которую их отец сделал собственными руками, тесно прижатые друг к другу. С безумным взором и улыбкой надежды Ивор направился к ним, но, сделав несколько шагов, остановился, не веря собственным глазам, – обе малютки были насквозь проткнуты изогнутым длинным клинком. Глаза сраженного горем мужа и отца подернулись пеленой сумасшествия, а побелевшие уста продолжали шептать:
– Я же все сделал! Я же все…
В этот момент из темного угла вышел человек в синем плаще и медленно направился к нему.
– Я же все сделал! – прохрипел Ивор и с безумной надеждой воззрился на незнакомца, как будто тот мог все исправить.
– Да, – спокойно ответила зловещая фигура и кривым ножом пронзила грудь Ивора.
У молодого человека перехватило дыхание – с выпученными глазами, бережно поддерживаемый своим убийцей, он медленно лег на пол и практически мгновенно умер… Незнакомец накрыл рукоять ножа, торчавшего в его груди, ладонью Ивора, внимательно осмотрел положение тела и тихими шагами покинул дом через заднюю дверь…
На следующий день весь квартал судачил о том, что молодой ученик Диамона, не сумевший спасти жизнь повелителя и считавший себя виновником смерти короля, сошел с ума и прирезал всю свою семью, а после этого покончил с собой…
Глава 3
Покинув дворцовую комнату Ивора, герцог Иктон неспешной походкой направился вдоль широкого коридора, едва слышно мурлыча под нос какую-то мелодию. На лице его, как и подобало ситуации, лежала тяжелая печать скорби. Попутно он принимал уважительные поклоны и соболезнования от многочисленных обитателей огромного замка. В преддверии похорон придворные неслышными тенями скользили по широким залам, а в укромных коридорах собирались в перешептывающиеся стайки. Каждый из них уже знал о том, что герцог Волчьих гор назначен регентом до совершеннолетия Кайла Торнола.
Иктон давно мечтал почувствовать себя хозяином этого великолепного здания, и сегодня его мечта сбылась. Несмотря на печать тяжелой утраты, лежавшей на его челе, внутренне он ликовал – минимум два года он
