напряжение. В приёмной повисла гробовая тишина.
Комбат, на правах старшего, посмотрел на Захидова, взводного, который до прибытия моего заменщика, принял должность с пометкой «ВРИО». Лейтенант ужасно гордился и временным назначением, и моим приглашением на отвальную.
– Наливай, лейтенант. Чего водку-то греть?
В канцелярии собрались офицеры управления батальона, командиры рот и начальник полкового клуба Юра Опилкин. В полку было немного «афганцев»: Лёха Будник, командир второй роты нашего батальона, и этот самый Юра. Несмотря на то, что Лёха был награждён медалью «За отвагу», а Опилкин лишь почётной грамотой Ленинского комсомола, именно он почему-то считался самым настоящим «афганцем».
Глушаков поднял стакан и кивнул Буднику:
– Давай Алексей, тебе первое слово. Как ротный ротному.
Лёха поднялся со стула и подняв кружку, посмотрел на меня:
– Ну, давай, братан, чтобы третий тост за тебя не поднимали.
Чокнулись, выпили, закусили. Комбат, аккуратно вытерев губы платком, откинулся на спинку стула:
– Жаль, что ты уезжаешь. Нормальный ты мужик и ротный отличный… Как с билетами?
Я невольно усмехнулся:
– С билетом. Пока в один конец. С билетом нормально, в воскресенье съездил в Кёник, отстоял очередь и взял. Вылет завтра вечером. Провожать не надо, жена проводит.
Юра, снисходительно крякнув, менторским тоном встрял в разговор:
– Никогда не говори «в один конец». Примета плохая. Только когда заменяться будешь, тогда можно. А так…
Будник как-то криво усмехнулся:
– Надо же? Не знал про такую примету…
Юра даже не смутился:
– Ну, да. Ерунда это. Я, так, на всякий случай предупредил, – он подцепил вилкой кусочек копчёной скумбрии и, внимательно рассмотрев его сквозь очки, продолжил, – будешь в Ташкенте, не вздумай морс пить. Там он из бочек продаётся, как квас у нас или пиво. Вкусный и почти ледяной…
Комбат заинтересованно посмотрел на Опилкина:
– Если вкусный и ледяной, то почему бы и не выпить? Не водка же.
Начальник клуба взглянул на Глушакова и, прожевав рыбу, весело предложил:
– За речкой говорят: «Между первой и второй, промежуток небольшой».
Лёха согласно кивнул, мол, твоя правда. Майор подмигнул лейтенанту:
– Чего сидишь? Такими темпами роты не получишь. Наливай!
Фархад взял початую бутылку «андроповки» и на слух наполнил посуду. Юра довольно кивнул парню:
– Молодец! Далеко пойдёшь. – Зачем-то понюхав жидкость, посмотрел на комбата. – Сергей Викторович, в том-то и проблема, что ледяной морс на жаре через минуту весь потом на рубашке выступает. Чем больше пьёшь, тем сильнее потеешь.
Глушаков вопросительно взглянул на лейтенанта:
– Фархад, очкастый правду говорит?
Лицо молодого узбека зарделось, а глаза засветились гордостью. На минуту в канцелярии
