– Бретань! Сам знаешь, они в два счета докажут, что ты был в Сен-Мало! Плевать им на твой послужной список и твои награды. Красный ангел – это давняя история… Шарк, наверху не очень-то одобряют твои оперативные методы и действия в одиночку. Мне пришлось наизнанку вывернуться, чтобы тебя взяли обратно. И посмотри, в какое дерьмо я из-за тебя вляпался! Тебе совершенно незачем было это устраивать! Прошел почти год!
У меня губы сжались в нитку.
– Может, лучше поговорим о деле…
Я был на удивление спокоен, и это приводило Леклерка в ярость. Кровь как бросилась ему в лицо, так и не отхлынула.
– Не могу позволить тебе вести расследование одному! Ты хороший сыщик, лучший из всех, кого я знаю, но пойми: если им удастся доказать, что ты избил этого мудака, тебя отстранят от работы, а у меня будет куча неприятностей. Но мне необходим человек, который сможет вести расследование от начала до конца. Ты… ты будешь помогать комиссару Дель Пьеро…
Я вскочил, обеими руками хлопнул по столу:
– Мне быть на побегушках у Дель Пьеро? Вы смеетесь надо мной? Она только что у нас появилась!
Леклерк положил перед собой папку с делом:
– Еще один довод в пользу того, чтобы поручить Дель Пьеро серьезное расследование. До того как прийти к нам, она три года проработала в Марсельском региональном управлении, в отделе финансовых преступлений, и семь – в Лионском управлении по борьбе с бандитизмом. Опыта у нее хватает, она быстро разберется.
– Плевал я на ее опыт! Дайте мне свободу действий! Это мое расследование!
– Еще чего! Никакой свободы! – громыхнул начальник. – Все решено – окончательно и бесповоротно! А тебе не на что жаловаться, никто же, мать твою, тебя не отстраняет…
Увидев, что взгляд черных глаз Мартена стал ледяным, я понял, что своего мнения он не переменит, направился к двери и рывком распахнул ее.
– Дель Пьеро тебя ждет прямо сейчас, до того как мы соберем людей и официально объявим о ее назначении. Кабинет на той стороне, – проскрипел он на прощание.
– Знаю! – сквозь зубы ответил я. – Но сегодня я еще в отпуске, так что ухожу домой… До завтра…
Дверь кабинета Леклерка с грохотом захлопнулась, и я понесся по коридору под аккомпанемент выкриков шефа: «Не валяй дурака, Шарк, не валяй дурака!»
Снаружи была такая парилка, что рубашка на мне мгновенно намокла. С прохожих тоже пот катился градом, обжигающий воздух заставлял их осаждать фонтаны или загонял в магазины с кондиционерами. И несмотря на запреты, в Сене плескались несознательные купальщики.
Так сильно солнце никогда еще не пекло.
По дороге я купил в своей любимой лавочке – старом магазине, где продается все для моделирования, – гуашь, новые кисточки и гипсовые формы: захотелось сделать и поставить в ожидании поезда на одном из перронов моей железнодорожной сети семью 1930 года – мужчину, женщину и девочку в костюмах того времени. И чтобы они держались за руки, и чтобы у них были радостные лица. Такой вот образ вечного счастья.
Мобильник
