пытаясь опустить его на колени. Но в отце Онуфрии обнаружилась нешуточная сила, совсем не вяжущаяся с его внешностью немощного старика.
– Сказано в Писании – кого убоюсь, если Господь со мной?!! – яростно прокричал архиерей, резко разводя руки в стороны. Могучие татаровьины разлетелись, как сухие листья. – Иисусе Христе, Сын Божий, простри длань Твою, огради раба Твоего от козней Нечистого!!! Сам Господь надо мной защита, и нет страха в душе моей!!!
– Ну что ж, христианский пес, готовься тогда к смерти… – скрипнул зубами Калин. – Ну-ка, батуры мои, выведите-ка его в поле, да потренируйтесь в стрельбе – посеките его стрелами калеными!
– Нет, – послышался замогильный голос. – Оставьте его… пока что.
Татаровьины послушно отступили, низко кланяясь бессмертному царю.
Кащей смерил гордого архиерея ледяным взглядом и сухо произнес:
– Забавно. Так значит, ты и меня не боишься?
– Тебя ли мне бояться?! – презрительно процедил, чуть ли не сплюнул отец Онуфрий. – Я – слуга Господа, и нет силы превыше Его!!! Что ты можешь мне сделать, нехристь сатанинская?!
– Убить.
– И всего-то?! – едва не расхохотался архиерей. – Пугай сим татарву свою поганую – истинно верующему смерть не страшна!
– Забавно, – проявил легкую заинтересованность Кащей. – А что насчет пыток? Я могу заставить тебя молить о смерти, поп. Хочешь?
– Тело мое ты волен истерзать, ибо сила за тобой, – не стал спорить отец Онуфрий. – Но тело – это лишь грешная тленная оболочка. Муки плоти – ничто! А дух мой крепче стены каменной!
– Не слишком удачная аналогия, – указал на развалины Ратича Кащей. – Как видишь, каменные стены передо мной не устояли.
– Но дух мой – устоит!
– Может, проверить? – задумался Кащей. – Хек. Хек. Хек.
Старик в короне взвесил на руке перун-громобой, нацелился в отца Онуфрия… но в последний миг перевел прицел чуть правее, испепелив какого-то мальчишку. Тот только вскрикнул и упал почерневшей головешкой. В воздухе запахло жареным мясом.
Лицо священника резко осунулось и заострилось. Только чудовищным усилием воли он удержал себя в руках – гнев, клокочущий в душе, требовал броситься и задушить проклятого палача голыми руками. Однако разумом отец Онуфрий прекрасно понимал, что ни малейшего проку от этого не будет – так просто Кащея не убьешь…
Тот некоторое время смотрел на священника, а потом пожал плечами, и перун ударил еще одной молнией. Теперь погибла юная девушка.
– Да воскреснет Бог, да расточатся враги Его!!! – все-таки не выдержал отец Онуфрий.
Архиерей выставил перед собой тяжелый медный крест и бросился на Кащея, лелея нешуточную надежду, что символ святой веры заставит это отродье Сатаны рассыпаться на месте. Однако бессмертный царь одним быстрым движением вырвал
