Так даже лучше, привычнее.
Присели в кресла возле журнального столика, напротив выключенного телевизора. Отец Марины, подбросив в руке коробку с «Араратом», вопросительно посмотрел на меня:
– Попробуем, пока женщины не видят, Георгий? Как, кстати, по батюшке-то?
– Александрович! Но лучше просто Жора. Рановато еще по отчеству величать.
– Ну так как? – собрался собеседник встать за посудой.
– Нет, Владимир Игнатьевич! Я пас. И так-то редко употребляю, а тут только из госпиталя вышел.
– Чем хворал-то? – заинтересованно посмотрел на меня. – Что-то не похоже, что простуда? – а по глазам заметно – знает больше, чем говорит.
– Споткнулся на ровном месте, головой ударился. Вот и пришлось полежать недельку. Даже чуть больше.
– А где трудишься, если не секрет? В армии, раз уж госпиталь?
– Нет, Владимир Игнатьевич. В милиции.
– Вот, значит у кого дочка в последнее время пропадает. Ты, выходит, за ее сумочкой-то бегал недавно? Не страшно было?
– Не успел испугаться. Очень уж быстро все произошло.
– Ну, ладно. Раз уж от коньяка отказываешься, давай женщинам тут плацдарм подготовим. Не возражаешь?
– Нисколько! С удовольствием.
Журнальный столик, как выяснилось, – трансформер. Покрутив под столешницей-сэндвичем ручку, Владимир Игнатьевич поднял ее на необходимую высоту. Затем повернул поверхность на девяносто градусов и разложил. Получился довольно приличных размеров обеденный стол. Вдвоем перенесли его на центр комнаты, накрыли скатертью. Дальнейшие расспросы прервал звонок в дверь.
Вслед за вернувшимся из коридора Владимиром Игнатьевичем в комнату вошли Удальцов с супругой и… Митрофанов собственной персоной, тоже со своей половиной, если верить обручальным кольцам на их безымянных пальцах. Вот уж кого никак не ожидал здесь увидеть!..
– Удивлен? – Митрофанов пожал мне руку.
– Если честно, то да!
– Я с Владимиром Игнатьевичем знаком еще с тех времен, когда он в прокуратуре работал.
– А сейчас? – довольно глупо спросил я.
– Я уже на заслуженном отдыхе. Дочери эстафету передал. В областной администрации тружусь, – за Митрофанова ответил Владимир Игнатьевич. – Скромный у тебя боец, Сергей! – обратился он к Удалому. – Хоть бы словом обмолвился, что гранату собой закрыл. Споткнулся, говорит, головой ударился, поэтому в госпиталь и попал.
– Я же тебе говорил, Володя, хороший парень. А что не треплется на каждом углу о своих заслугах, так это не в упрек. Ладно! Пойдем, поговорим. Женщины твоим помогут, а Жора пока отойдет от допроса с пристрастием.
Оставшись один в комнате, долго соображал, чем бы себя занять? На глаза попалась уложенная в специальной подставке возле телефона стопка небольших листочков для записи и авторучка. Взяв несколько бумажек, задумался…
Строчил, перечеркивал,
