друг вне себя от возмущения. Он марширует по моей комнате и бросается колкими словечками. Когда же он понимает, что я не реагирую на его выпады, он молча присаживается на край кровати, ставит кофе и кексы на прикроватный столик и аккуратно стягивает с моей головы одеяло.
– Святая Дева Мария, что с тобой?
Мы с Сэмом никогда не жаловались на жизнь. Более того, мы всегда презирали тех, кто ноет о своих проблемах. Обычно чистосердечные признания мы подавали друг другу под саркастическим соусом, вот только сегодня у меня нет сил шутить. Голова болит так сильно, будто в черепушку залили раскаленную магму.
Меня разрывает на части от тысячи недосказанных слов трехлетней давности.
– Тебя будто пчелы покусали! У тебя аллергия?
– Нет, – сухо отвечаю, шмыгая носом, и ухожу в ванную.
Ледяная вода снимет отек. Плюс где-то в морозилке у меня спрятаны ложки, чтобы приложить их к глазам. Я набираю в сложенные лодочкой ладошки воду и наклоняюсь, чтобы умыться. Выпрямившись, я вздрагиваю, ведь позади меня появляется Сэм.
– Расскажешь что случилось? – Он скрещивает руки на груди, прикусывая губы.
– Не сейчас, ладно?
Если я начну рассказывать, меня захлестнет волной противоречивых чувств.
Но Сэм непреклонен. Он лишь приподнимает подбородок и, прищуриваясь, смотрит мне в глаза, будто пытаясь прочитать мои мысли. Выглядит это забавно. Даже если бы он был настоящим эмпатом, он бы не сумел меня понять.
Я сама себя не понимаю.
Ухожу на кухню за ложками. Сэм тенью пробирается следом, берет мой лавандовый раф, который приносит мне каждое утро, и ставит передо мной на стол. Ледяные ложки моментально приводят меня в чувство, и головная боль постепенно отступает.
– Ты разбила вазу?
Даже не глядя на Сэма, я представляю, с каким недовольным лицом он сидит напротив, закинув ногу на ногу. Видимо, он заметил завалившиеся под стол осколки. А мне казалось, я их все собрала…
– Это все из-за Ллойда Форда? – Точное попадание в цель. Ложки с грохотом опускаются на стол. – Встретил его вчера в холле. Видела бы ты его растерянные глаза, и что-то мне подсказывает, что искал он именно тебя.
Сэм делает глоток моего напитка и морщится. Знает же, что не любит такой сладкий кофе, но каждый раз пробует, будто что-то изменится. Я же пытаюсь не показывать виду, что Ллойд Форд что-то значит для меня.
– Мы с ним знакомы.
В глазах Сэма вспыхивают озорные огоньки. Он подвигается ко мне через весь стол и подпирает подбородок ладошками. Теперь точно не отвертеться. Придется рассказать, и, как бы трудно мне ни было, мне полегчает, когда я закончу.
– Мне исполнилось двенадцать. К нам в школу перевели новенького из Европы. С этого все и началось… Почти сразу наша дружба переросла в симпатию, а когда у Ллойда разошлись родители, я оказалась единственным человеком, кто был с ним рядом. Все школьные годы мы то сходились, то расходились. Расставаясь, мы ненавидели друг друга, пытались ранить
