согласны с выдвинутыми кандидатурами в президиум?
– Согласны, – послышалось несколько голосов.
– Если согласны, то давайте проголосуем.
В зале потянулись кверху руки.
– Единогласно, – подтвердил Чистов.
Места в президиуме заняли быстро. Бубнова объявила:
– Слово имеет секретарь райкома партии Чистов.
Чистов подошел к пыльной, только что принесенной из кладовки трибуне и начал свое выступление.
– Товарищи! Вы, по-видимому, уже все хорошо знаете. Снова организовался наш Сосновский район. Я приехал посоветоваться с вами. Село ваше большое. Народу много и большинство нигде не работает. Наша не только задача, но и святая обязанность обеспечить вас всех работой.
В зале наступила тишина. Все внимательно слушали и ожидали чего-то невероятного.
– Мы еще окончательно не решили, что у вас лучше организовать: сельскохозяйственное или промышленное предприятие. Если сельскохозяйственное, то на базе Лесуновского торфяника, площадь которого свыше трех тысяч гектаров. Половина торфяника уже осушена. Можно начинать освоение. Однако для того, чтобы начать освоение, нужен проект и финансирование. У нас пока нет ни того, ни другого, но мы готовим заявки.
Большинство поняли по-своему.
– Слава богу, – говорили друг другу. – Снова у нас организуют торфопредприятие. Построят торфобрикетный завод. Рабочих потребуется много.
– Если промышленное, – продолжил Чистов, – организуем от завода «Металлист» цех по выпуску напильников или слесарно-монтажных инструментов. В будущем построим большой цех, примерно на одну тысячу рабочих.
Чистов доходчиво обрисовал будущее села. Говорил, что достигнуто партией и правительством за прошедшие годы. Речь свою закончил просьбой к населению сдавать государству молоко, мясо и другие сельхозпродукты.
Первым в прениях выступил директор сушильного завода Ивлев. Он тоже говорил о достижениях партии и правительства в области сельского хозяйства и промышленности. Коротко рассказал о результатах работы сушильного завода.
– Кто еще желает выступить? – несколько раз повторил Чистов. Думал: «Все идет хорошо. Народ молчит, значит доволен».
Поднялся невысокого роста старик и, заикаясь, сказал:
– Разрешите мне.
В зале зашушукались, на лицах появились улыбки.
– Куда тебе, Михаил Иванович, – раздался звонкий голос. – Сидел бы дома на печи, еще лезет выступать.
Раздался смех.
– Тише, товарищи! – крикнул Чистов. – Вы проходите сюда, к трибуне.
Старик быстро прошел к трибуне. Внимательно посмотрел на членов президиума и, заикаясь, начал:
– Можно откровенно говорить всю правду? Мне ничего за это не будет, не посадят?
– Можно, говори, – сказал Чистов. – Времена страха и подавления критики
