свет озарял ярко, и были они явно заперты. Хасар, подавшись в седле, напряженно вгляделся.
– Прежде я их закрытыми не видел, – бросил он через плечо.
В безотчетном порыве он дал жеребцу пятками по бокам и убыстрил ход. Остальные воины примкнули к нему так слаженно, будто действие происходило на тренировочном круге. Шум стана, перекличка голосов – все утонуло в глухом стуке копыт, всхрапывании коней, позвякивании металла и доспехов. Впереди постепенно взрастали западные ворота Каракорума. Теперь там можно было видеть ряды вооруженных людей: они стояли к конникам лицом, словно вызывая их на бой.
– Вот потому я тебя и разбудил, – сказал Хачиун.
Оба, и Хасар и Хачиун, доводились великому хану братьями, а чингизидам – дядьями. Сами они были именитыми военачальниками, известными в народе и уж тем более в войске. При их приближении к воротам подернутые сумраком ряды людей ощутимо всколыхнулись. Конные кешиктены, бдительно обступив своих хозяев, положили руки на рукояти сабель. Фланги по команде готовы были выпустить стрелы. Хачиун с Хасаром, переглянувшись, неторопливо спешились.
Они стояли на пыльной земле, долыса вытертой идущим через ворота гужевым потоком. На себе они, как железо, чувствовали глаза тех, что выстроились впереди. У этих людей не было ни знаков отличия, ни стягов и бунчуков. Все равно что разношерстное воинство прежних времен, когда Хачиун с Хасаром были еще молоды, – сборище без роду, без племени.
– Вы все меня знаете! – внезапно рявкнул Хасар поверх их голов. – Кто смеет стоять у меня на пути?
От звука этого голоса, что, бывало, властно раскатывался над полями сражений, люди нервозно дернулись, но не отозвались и не потеснились.
– Что-то я не вижу у вас ни знаков туменов, ни бунчуков с указанием рода и звания. Или вы просто бродяги, безродные псы без хозяев? – Сделав паузу, воин окинул ряды гневным взором. – Ну а я, коли вы меня еще не узнали, темник Хасар из рода Кият-Борджигинов – тех самых Волков, что при великом хане создали из разрозненных племен могучую империю монголов. Что застыли сусликами? Смотрите, нынче вы мне за все ответите!
В зыбком свете светильников кое-кто из людей нервно переминался с ноги на ногу, но в целом строй не нарушился. Закрыть ворота могли послать от силы сотни три. Несомненно, то же самое происходило сейчас и у остальных четырех стен Каракорума. Хищно ощерившиеся за спиной Хасара кешиктены в явном меньшинстве, но вместе с тем это лучшие рубаки и лучники, каких только можно себе пожелать. По одному лишь слову любого из братьев они готовы ринуться в бой.
Хасар еще раз поглядел на Хачиуна. Он еле сдерживал гнев, взирая на это тупое и вместе с тем дерзкое противостояние со стороны неизвестного воинства. Рука его взялась за рукоять сабли, подавая безошибочный знак. Как раз в тот момент, когда воины с обоих флангов уже напряглись, готовясь бросить коней на врага, Хачиун перехватил взгляд брата и едва заметно повел головой из стороны в сторону. Хасар нахмурился, оскалившись
