пустяка достаточно, чтобы обратить его в бегство.
Мила тяжело вздохнула. Похоже, дочка считает себя великим психологом. И не боится демонстрировать свои якобы знания на практике. Однажды Сана стала свидетелем, как мужчина посреди улицы избивает подростка. Прохожие ускоряли шаг. Что сделала Сана? Она запрыгнула мужчине на спину. Подросток убежал, хулиган сбросил Сану на землю и тоже убежал. О геройствах дочери Мила узнала из роликов на YouTube. Видео носили название «Бешеная баба нападает на прохожего» и «Шкура напала на мужчину и была наказана». Ролики выкладывали молодые мужчины.
Между Милой и дочерью состоялся серьёзный разговор. Сана осталась непреклонна. Умру, но мимо не пройду. После броска на землю она долго лечила свою многострадальную спину. За счёт родителей и бабушки. Это само собой. Своих денег у Саны не было.
– Саночка, пообещай мне, что не будешь вмешиваться в драки, – смиренно попросила Мила.
– Я никогда бы не простила себе равнодушия! – невпопад воскликнула Сана.
Тоже вспомнила тот случай.
Из комнаты раздался умирающий голос Люси:
– Мила, можно вас?
– Пойду. Ей нужна поддержка.
Тон Милы враз стал значимым и солидным.
Люси томно возлежала на диване.
– Я случайно услышала твой разговор с Асанардаль. Она храбрая девочка.
– Храбрые долго не живут.
– По-вашему, лучше жить с камнем на душе?
От слёз карие глаза Люси посветлели, в них появился мягкий янтарный оттенок.
– Твоя дочь осуждает меня.
– И она не права! – горячо воскликнула Мила, – человек в первую очередь должен беречь себя. Основным инстинктом для него должен стать инстинкт самосохранения, ведь человек так хрупок! – с болью сказала Мила, – шесть лет назад Сана сломала спину. Врачи говорили, что она встанет на ноги только с костылями. До трагедии у меня были большие планы на дочь. Сана ходила на бальные танцы. Я пророчила ей великое будущее. Вспоминаю те времена. Чего только не было намешано в моей голове! Сана и чемпионка, и доктор наук, и жена миллионера, и мать троих детей. В общем, все мои амбиции… – Мила болезненно поморщилась, – когда дочка была прикована к постели, я корила себя за эти мысли. Пусть она делает, что хочет, пусть ничего не добивается, только бы она ходила! И то, что она была прикована к постели, было не самым худшим. Я… Мне тяжело об этом говорить…
– Если не хочешь, не говори, – быстро сказала Люси.
– Нет, нет. Она жила в другой реальности. Врачи называли её состояние делирием. Говорили, что это защитная реакция. Утверждали, что стать на ноги для неё – вопрос воли. И если она не излечит психику, то всю жизнь пролежит в постели, утопая в галлюцинациях и страхах. Говорили что-то неясное о сосудистом поражении головного мозга, но диагноз так и не поставили…
– О боже, Мила, тебе столько пришлось пережить! Я ничего не знала, об этом не писали!
– Никого
