тобой и черт закурит, – ответила подруга, поджигая тонкую коричневую сигарету и глубоко затягиваясь.
Следя за Ирой, я выставила на стол мамину пепельницу и полезла в холодильник.
– Вот-вот! – проворчала Ируська. – Найди, чего пожевать, а то у меня на почве всех этих стрессов жуткий голод проснулся и еды просит.
Если подруга начала шутить, то за нее можно не беспокоиться. Хоть одна хорошая новость за вечер.
В самые кратчайшие сроки была сварена пачка пельменей, считаемых мамой верхом гурманства и способом отвязаться от вечно голодных ребенка и кота. А потому шуршащими пакетиками была завалена вся морозилка.
– Выпить у тебя нечего? – просительно простонала Ира, заставив меня чертыхнуться. Я, похоже, с сегодняшнего дня больше капли в рот не возьму.
– Ирусь, есть, но давай так поедим, а? – предложила я подруге, выставляя перед ней дымящуюся тарелку.
– Ну хоть валерьянки мне накапай, – обреченно прохныкал она. – Сначала пугают до смерти, а потом…
Вздохнув, я и в самом деле налила нам обеим по ложке настойки, пристроив пузырек возле солонки. Пару минут мы молча ели, не глядя друг на друга. Покосившись на меня, Ира разлила еще по двадцать капель и прошипела:
– Чтоб наверняка! – Опрокинула в себя, подышала открытым ртом, закусила пельменем и кивнула. – Теперь я готова, рассказывай, где ты бродила без меня, бестолочь? И где тебе очи твои подбили?
Стараясь ничего не упустить, я рассказала Ирке все, начиная от звонка Насти и заканчивая видениями в окнах.
– Зачем ты вообще из дома вышла? – вздохнула подруга. – Сидела бы, и правда, как мышь под веником, телик смотрела. Все для тебя безопасней… Делать что теперь с твоими глазами, а?
– Может, пройдет? – с надеждой спросила я, чувствуя как меня накрывает эффект успокоительного.
– Это же я тебя втянула в передрягу, – сказала Ирка и заскулила, размазывая по лицу слезы и косметику.
– Ир, но я ведь сама этого хотела, – попыталась ее утешить. – С тем же успехом можно обвинить спам-рассылку. Ты не виновата! И не нужно плакать.
Но подружку уже было не остановить. Захлебываясь слезами, она продолжила есть пельмени. Потом бросила и закурила вторую сигарету.
– Что теперь делать? – вытерев нос, гнусаво спросила она.
– Разбираться во всем, – ответила я, озвучив мысль, вертевшуюся на языке. – Потому как либо я сошла с ума, либо что-то происходит.
Ира неопределенно кивнула.
Глава 4
Развалившись в широком резном кресле, Бестелион неспешно поедал кусочки вяленого мяса с сыром, запивая все это терпким красным вином. При появлении Гая он даже не оглянулся, только носком ботинка отодвинул соседний стул. Длинноволосый жест проигнорировал, обошел стол и сел напротив, скрестив руки на полированной столешнице.
– Не смотри на меня так пристально, – посоветовал Бес через пару минут. – На меня такие взгляды все
