блин, – в бумажных пакетиках бухло продают, природу, мать её, берегут.
Мы комфортно расположились на сидушках плавучего кафе. Оказывается, я испытывал очень сильную жажду, потому как первую бутылку выпил почти что залпом; мой незадачливый спутник осушил первый снаряд ещё быстрее меня. Откупорив по второй, мы решили оглядеться и обшарить подведомственную территорию. Пока Лёшик копошился за барной стойкой, я решил проверить швартовы и с удивлением обнаружил, что платформа привязана двумя тросами к кольцам, торчавшим прямо из набережной, просто на узлы, без какихлибо дополнительных крепежей. И тут же маленький чёртик, точнее один из целого сонма чёртиков, проживавших в то время в моей голове, который, судя по всему, отвечал за косипоры с плавучими кафе, незамедлительно приказал мне отвязывать эти самые канаты, а так как возразить ему было некому, я сразу же бросился выполнять приказание. Увидев, что я делаю, Лёшик мгновенно включился в работу, и мы в четыре руки быстренько отшвартовали плавучую платформу. Лёшик метнулся к лавочке и резким движением оторвав от неё две доски, кинул одну из них мне.
– Отталкивайся, – крикнул он и упёрся доской в каменную кладку. Я сделал то же самое, и мы поднажали изо всех сил. К нашему неописуемому восторгу, судно сдвинулось и со скрежетом отделилось от набережной. И мы на плавучем кафе поплыли по каналу в центре Петербурга. От одной мысли об этом кружилась голова. Я понимал, что отчубучили мы уже знатно, хотя и не прошло двух часов с тех пор, как я проснулся в Некрасовском саду, а тут хоп! – и мы плывем по каналу на угнанном плавучем кафе. Вот это расклад! О таком и мечтать поначалу было нельзя!.. Предвкушение грядущих приключений пьянило хлеще алкоголя, а с учётом того, что я был и так уже бухой в хлам, всё это суммировалось и ввергало меня в полный неадекват. Я скакал по платформе, как обдолбанная макака, цепляясь руками за каркас. Лёшик был рад не меньше меня, правда, он вёл себя более сдержанно и даже успевал немного грести, используя оторванные доски вместо вёсел, тем самым увеличивая скорость нашего движения.
– Так, я нарекаю себя капитаном данного судна, объявляю его пиратским и призываю творить разбой и всякие непотребства во имя весёлого Роджера и морского дьявола, – провозгласил я, стоя на барной стойке и размахивая почти пустой бутылкой. Я явно пребывал в эйфории и упивался моментом.
– Эх, топлива мало, – удручённо произнёс мой старпом. Он огляделся вокруг, как будто бы надеясь увидеть, чтото алкогольное. Его явно озадачивало отсутствие бухла, хотя мы были изрядно заряжены, и это ещё мягко сказано.
– Бля, чувак, не обламывай кайф. Наслаждайся моментом триумфа; будем потом в обезьяннике вспоминать, – кричал я сквозь хохот.
– Всему своё время, друг мой, – проговорил пьянчужка, заплетающимся языком. – Давайка осмотримся и подумаем, что делать дальше.
– Ишь ты какой! «Подумаем». Ты чё думать сюда приехал или косорезить? Хорош мозги пудрить, – заливался я безумным смехом; чердак мне сорвало конкретно,
