расстегнул два крючка на воротнике и в пустой квадратик целлофана, наложенного на огромный лист скоросшивателя, вписал: «167-й полк морской пехоты, 3-я рота».
На востоке рыжели месторождения железных туч. В предрассветном небе, как обрывки белого меха, застыли ледяные облака. Волнение черных вод разрывало клубы тумана на свободно раскиданные завесы, между которыми сновали корабли.
Над муравейником низких десантных лодок возвышались мрачные корпуса морских гигантов, вздымающих носами высокие волны. Плоские беструбные теплоходы, веретенообразные амфибии, стальные скорлупки с малокалиберными орудиями, катера на авиационных двигателях рисовали на воде частую сетку белых пенных следов. В центре всей группы горизонтальный бег пенистых волн разрезал монитор; его покрытые ракушками бронированные борта мягко выныривали из воды.
Сквозь шум и тарахтение турбин прорвались отдельные жужжащие звуки. Из-за туч начали показываться звенья самолетов, сквозь пушистые клубы пара они двигались на юг. Органный вой моторов, подкрепленный ритмичным грохотом «либерейторов»[112], четко рассекали «лайтнинги»[113], большими сияющими стрекозами опускающиеся к воде. Высоко на разных уровнях лазури появлялись белые полосы: это были следы невидимых самолетов, которые обозначали свой путь водяным паром, превращенным морозом в стеклянную дорожку из ледяных иголок. Машины, ведущие на буксире длинные составы планеров, шли в трех ярусах. «Спитфайры»[114] вылетали из-за пузатых туч, словно плоские широкие ножи, брошенные рукой жонглера. Переваливаясь на крыло, они разрезали туман и разлетались во все стороны, разрывая металлическую нить полета. От огней востока до лиловых теней запада небо дрожало от алюминиевых искр. Хоральный грохот взрывов накрывал пространство.
Лейтенант Феирфакс, стоявший на палубе, смотрел вверх. Глубина горизонта, разлинованная строем планеров, вычерчивающих сетки пространственной перспективы, тянулась до самого слияния воды и воздуха. Все новые стальные стаи гудели и уходили в полумрак скрывшегося за туманом побережья.
Вдруг отдельные звуки, перемежаемые моментами тишины, слились в оглушительный грохот. Высокая дробь материковой противовоздушной артиллерии, глухой голос тяжелейших крепостных орудий, пение фугасных бомб, дрожащий ритм ручных и танковых пулеметов слились в бурю стихий. Языки пламени вырывались из дул, оборачиваясь над головами пунктиром трасс и басом артиллерийских взрывов.
Осколки начали бить по воде металлическим дождем. Высоко висящие штурмовики неожиданно становились на крыло и, вертикально падая, высверливали в воздухе желоба, наполненные дьявольским визгом. Феирфакс посмотрел на черный циферблат часов и сбежал по трапу.
В узком коридоре столпились его люди, над головами мигали желтые пузыри ламп, отражающиеся в уменьшенном виде на выпуклостях шлемов. Канонада доходила сюда, словно голос бури, в который сливались один за другим грохотавшие бортовые залпы ближайшего монитора. Были слышны даже стоны бронированных башен, придавливаемых
Американский тяжелый бомбардировщик.
Американский тяжелый истребитель.
Английский истребитель.
