с повинной и даёт показания, – неторопливо сказал хозяин кабинета. – Так сказать, на почве неприязненных отношений. Сейчас отрабатывается, куда именно он девал твоё крупное тело. Давай беседовать, пока не поздно.
Зазвонил телефон. Хозяин кабинета снял трубку, молча слушал, и, также молча, положил. Его мрачное лицо стало ещё мрачнее, хотя, казалось, это невозможно.
– Не хочешь говорить.
Иннокентий дёрнулся, видимо, почувствовав движение воздуха. Поэтому дубинка задела правое плечо и только потом ударила чуть ниже уха. Он подался к столу, наклонил голову и стал считать про себя до десяти. Что-то стекало из-под уха на воротник рубашки.
Возможно, хозяин кабинета подал знак, потому что сзади резко скомандовали: «Встать!» Возле дверей недвижно маячили двое, а парочка сзади почти бесшумно следовала за Пивневым.
– Думай, времени в обрез, – раздалось вслед Пивневу.
В приёмной секретарь глянула без любопытства на кровь на шее и вежливо сказала:
– Всего хорошего.
– Пока, – ответил Иннокентий.
Процессия спустилась в хорошо освещённый коридор подвала. Учрежденческая красная дорожка смягчала шаги.
Пока он оглядывался в комнате, куда его ввели, захлопнулась металлическая дверь. Он сел на стул, закрыл глаза и бездумно просидел некоторое время. Потом начал осматриваться внимательнее. Комната без окон, а в остальном гостиничный номер: ковролин, светильники в подвесном потолке, кровать, кресло, столик, шкаф, кондиционер. Общий тон зеленоватый. Телевизора не было, но играла музыка, навязчивая попса FM-cтанции. На стене он обнаружил две круглые ручки с надписями: «громкость» и «настройка», покрутил. Нашёл мужской голос, который негромко пел по-английски под гитару. Заглянул в дверь в левой стене комнаты: ванная, всё синее и голубое. Комфортабельный застенок. Девок, что ли, они сюда водили в мирное время.
Тремпелей в шкафу не нашлось, и он повесил пиджак на крючок. Затем умылся, осторожно смыл кровь с шеи и залепил ранку полоской туалетной бумаги. Причесался перед зеркалом, глянул на пятно крови на воротнике рубашки. Сойдёт.
Вернулся в камеру. Достал из шкафа несколько бумажных салфеток из пачки, которую раньше приметил, и ручку из пиджака. Неискоренимая привычка размышлять с ручкой и бумагой. Как учил Исаак, сначала задайте себе вопросы самыми простыми мужицкими словами.
Кто они?
Он начертил прямоугольник и вписал в него: «1. Кто?».
Кто и за что убил? – «2. За что?»
Почему они только сейчас заинтересовались письмом? – «3. Сейчас».
Отдавать или не отдавать письмо? – «4. Да – нет».
Что-то у них не сложилось в последний момент. – «5. Не».
Что делается за пределами «детского сада»? – «6. За».
Что будет со мной? – «7.???».
Он долго ходил по комнате, время от времени подходя к столу и
