и всё закончится».
Тин Хорвейг крепче притиснул её к себе. Тонкая ткань сарафана, в отличие от плотного охотничьего наряда, плохо защищала. Тело мужчины было неестественно горячим, она это слишком хорошо ощущала. Кира учуяла слабый запах вина. Того самого, что накануне пили за обедом. Одуряюще пахло чисто вымытым телом, и ещё чем-то волнующим, отчего кружилась голова: «Или это от удара?»
Легкое прикосновение к губам, неожиданно отдалось судорогой в теле, заставив громко всхлипнуть – Пасита будто пробовал редкое лакомство. Он продолжил целовать, прижимая все крепче и крепче. Нежность исчезла, остался один напор. Было жарко, как никогда. В ногах образовалась такая слабость, что, если бы Защитник её не держал, Кира бы точно упала. Она ахнула, вздрогнув всем телом, вцепившись в ткань его рубахи, когда язык ворвался внутрь рта. Тщетно попыталась оттолкнуть, испугавшись новых, доселе неизведанных ощущений. В животе все внезапно свернулось спиралью, заставив издать тихий стон, охотница обхватила тин Хорвейга за шею, сама прижимаясь плотнее.
Внезапно все закончилось. Пасита сам её оттолкнул, хотя безумие вперемешку с отблеском силы и плескалось в стальных глазах.
– Ты выполнила обещание, Киррана. Иди, – голос прозвучал хрипло и как-то сдавленно. Защитник тяжело дышал, будто загнанный зверь. Враз обессилев, даже оперся на дерево. Рявкнул, подгоняя: – Иди же!
Кира, ошеломлённая и одуревшая от страсти, отступила на несколько шагов, боясь отвести взгляд, словно от хищного зверя. Потом все же повернулась и поспешила к купальням. То и дело оглядываясь, до тех пор, пока фигура Паситы не скрылась за деревьями. Тело била крупная дрожь. Её так ещё ни разу не трясло. Казалось, зубы клацают на весь лес.
Уже стало светать, когда она оказалась на тропе, ведущей к купальням. За первым поворотом путь преградила пятёрка парней – Федул, Егорша и остальная шайка. Похоже, они, распрощавшись со своими девками, возвращались в деревню. Мужчинам у купален быть не след, тем более в такую ночь.
– Вы только посмотрите! – Воскликнул Федул, указывая друзьям на Киру.
– А мы уж думали, она до обеда не вернётся, после таких-то жарких объятий, – Егорша презрительно скривился.
«Не может быть! Нас с Паситой кто-то видел?! Жуть!» – Кира похолодела, будто со стороны увидев произошедшее.
– Егорша, ничего не замечаешь?
– Сарфан испорчен, «ожерелье страсти» на шее?
Кира схватилась за горло. После того как Мордан её душил, наверняка остались синяки, которые парни и приняли за нечто иное.
– А губы-то, губы! Гляди, как опухли, – продолжали глумиться те.
– Завтра хватит одного взгляда, чтобы догадаться: охотницу, наконец, кто-то догнал, – раздался новый взрыв хохота.
– Обязательно расскажем Микору, когда он вернётся.
– А Микор мне не жених! – Огрызнулась Кира.
Непривычные издёвки злили и причиняли обиду.
– Теперь уж наверняка, после такой-то выходки.
– Да,
