все равно берег Неаполитанского залива – это не душные, вечно запруженные народом улицы Рима.
Рим хорош только для тех, кто в нем не живет, а занимается делами или надеется заполучить власть или большие деньги. Те, у кого эти деньги есть, из Рима норовят удрать подальше, как вот бабушка Юсты. Это сейчас она живет на вилле почти одиноко в окружении слуг и книг, а раньше в ее домах звучала музыка, слышались многие голоса, бывало множество гостей.
Юлия жестом показала внучке, чтобы та села.
– С завтрашнего дня прекрати все поездки, пора заняться твоим внешним видом. У тебя кожа, как у жены рыбака, загорелая и в пятнах.
Предвосхищая возражения внучки, сделала останавливающий жест:
– Мне лучше видно. Рабыни займутся твоим лицом, телом и волосами. Думаю, Везувий пока поживет без тебя, – насмешливо закончила свою речь Юлия.
Она вовсе не собиралась ни слушать возражения внучки, если таковые появятся, ни что-то объяснять. И без того беспокойная красавица вела себя словно озорной мальчишка, а не девушка перед свадьбой.
Но Юста не возражала, она прекрасно понимала, что бабушка права.
Попилий осторожно заглянул на большую террасу, где беседовали бабушка с внучкой. Не услышав возражений, подошел ближе:
– Принесли письма, госпожа.
– Читай.
– Одно Юсте…
– От кого?! – голос почти загремел, но Попилий был готов к вопросу, быстро пояснил:
– От Флавии Руфы из Помпей.
– А… этой слезливой дурочки? Что ты в ней находишь?
Юста рассмеялась:
– Бабушка, ты путаешь ее с Фульвией. Флавия никогда не плачет.
Но Юлию таким не проймешь, фыркнула:
– Значит, в детстве плакала!
Юста хотела сказать, что та и в детстве никогда не плакала, но Попилий за спиной хозяйки приложил палец к губам, и Юста промолчала. Последнее слово должно принадлежать бабушке, иначе будет буря. И правда, к чему спорить, плакса Флавия или нет, если бабушке все равно.
Флавия приглашала Юсту погостить у них в Помпеях.
Бабушка объявила, что подумает, разрешать ли внучке гостить в «этом городе греха и разврата». Юста даже засмеялась:
– После Рима Помпеи кажутся тихой деревней.
Ей было позволено пожить несколько дней у Флавии, с которой Юста дружила с детства. Главным доводом для бабушки стало то, что Флавия была уже четвертый год замужем за Гавием Флавием Руфом, весьма состоятельным и почетным гражданином Помпей.
Флавия была на последнем месяце беременности, страшно боялась предстоящих родов, ведь это первенец, потому муж старался сделать все, чтобы развлечь супругу, годившуюся ему в дочери. На примере подруги Юста убедилась, что разница в возрасте ничто, если люди любят друг друга.
– Флавия, ты счастливая. У тебя любящий муж, хороший дом, совсем скоро будет ребенок.
