style="font-size:15px;"> На лице графа отразилась растерянность, смешанная с досадой. Правда, к удивлению Фионы, выражение его лица стало симпатичнее, а весь он как-то ближе и доступнее. Она успокоилась. Ее безостановочная болтовня сыграла свою роль. Неприкрытая страсть в его глазах погасла. Но надолго ли?
– Вы читаете по-латыни, – заметил он. – Для женщины это довольно удивительно.
– Милорд, одинокая женщина должна знать и уметь многое, в том числе и понимать латынь.
– Теперь вы не одиноки. – Его взгляд был долгим и значительным. Граф смотрел на нее так, как будто она принадлежала ему. – Остаюсь непокоренным – не просто слова, это то, чем дышат, живут Маклендоны. Это вошло в нашу плоть и кровь, запомните хорошенько, миледи. Хэмиш, – обернувшись, крикнул Киркленд.
Коренастый человек с редкими седыми волосами возник словно из-под земли.
Фиона в притворном смущении опустила глаза и тут же рассердилась на себя – с ее стороны глупо было вести себя таким образом. Жизнь в замке была ей хорошо известна. Она не сомневалась, что еще до вечера все в замке узнают о новой любовнице своего господина. Более того, вскоре об этом, вероятно, узнают и те, кто живет за стенами замка.
– Хэмиш – дворецкий, – коротко объяснил граф. – Он проследит за тем, чтобы ваша жизнь здесь была удобной и приятной.
– Добрый день, Хэмиш, – приветливо произнесла Фиона. Дворецкий склонил голову, с любопытством поглядывая на нее.
– Леди Фиона наша гостья, Хэмиш. Приготовьте для нее покои рядом с моими.
Усмешка проступила в уголках губ Хэмиша.
– Леди будет долго у нас гостить?
Краска бросилась в лицо Фионы, ее гордость была уязвлена. Нельзя было сказать, что в замке брата ее встретили радушно. Тем не менее там никто не позволял себе презрительных намеков. Столь пренебрежительное отношение задевало и обижало ее. Придется терпеть и как можно быстрее найти общий язык с прислугой, если она намерена жить здесь, причем долго.
Выражение лица графа стало твердым. А голос жестким.
– Хэмиш, я надеюсь, что леди здесь понравится. Вам все ясно?
– Да. – Дворецкий выпрямился.
Похоже, он все понимал, хотя и не одобрял. Фиону обрадовало распоряжение графа поселить ее в отдельных покоях: это позволяло ей сохранять достоинство. Вместе с тем граф вряд ли мог заставить своих людей относиться к ней с уважением.
– Что подумает обо мне ваша прислуга? – спросила она, как только Хэмиш вышел.
– Им будет велено относиться к вам и к вашему сыну как к почетным гостям.
– Сэр Джордж, вероятно, захочет услышать обо всем, о чем мы тут договорились, лично от меня.
Граф одобрительно закивал головой.
– Любой настоящий, преданный рыцарь поступил бы на его месте точно так же. – Киркленд весело улыбнулся, и его лицо волшебным образом преобразилось. – Не хотите ли написать сэру Джорджу несколько
