он… Ну ладно. Все! Я убежала! Пока!
Делаю Светке ручкой и выбегаю в коридор. В двери отдела экономистов стоит Илларионовна. Какая приятная неожиданность! Улыбается, зараза. Когда эта стерва работает? Только и знает вдоль коридора зыркать. За что ее только на этом месте держат?
– Здравствуйте, Зоечка! Куда так торопитесь?
А тебе какое дело, ветошь заплесневелая?
– По делам, Надежда Илларионовна. Босс озадачил срочным заданием.
– Вы поаккуратнее бегайте! – заботится обо мне Илларионовна. – На ваших каблуках недолго и ножку подвернуть.
– Спасибо, Надежда Илларионовна! Как трогательно, что вы беспокоитесь обо мне. Прямо как мама!
– Кто же еще о вас, молодых да непутевых, позаботится! – говорит мне вслед Илларионовна.
Отъезжаю за поворот и паркуюсь в первом же кармане. Это место из моей конторы не видно. Достаю мобильник, записочку с номером телефона.
Вениамин Аркадьевич. Что имечко, что отчество – и то и другое с претензией на эдакий изыск. Не назвать бы его Витамином. Да не оказался бы слишком молодым.
– Слушаю вас, – звучит в трубке мягкий, бархатистый баритон.
Похоже, дядечке сороковник уже есть. Это радует. Связываться с юным Шерлоком душа не лежит. Моя проблема, как бы это сказать? Слишком деликатна, что ли. Интимна. Говорить о ней, пускать чужого человека в свою душу неприятно. Это как прилюдно раздеться догола. Да деваться некуда. Назвалась груздем – будь добра на сковородку!
Договариваемся о встрече. Вениамин Аркадьевич готов встретиться с потенциальной клиенткой прямо сейчас.
По дороге пытаюсь нарисовать портрет Вениамина Аркадьевича по его голосу. Скорее всего, это мужчина чуть выше среднего роста. Не могу представить коротышку с таким сочным голосом. Они чаще писклявые. И на гиганта тоже не тянет. Чуть полноват. Совсем чуть-чуть. Потому что он следит за собой. В бассейн ходит. На тренажерах занимается. Не курит. Волосы… Нет, не лысый. Скорее всего, у него короткая стрижка. Он же не художник, не актер, чтобы косичку или патлы до плеч носить. При его работе ему не нужна запоминающаяся внешность. Никакой бороды или усиков. Очков нет. Костюм, конечно, ширпотребовский. Как и рубашка. Вот так примерно я его представила.
И ошиблась совсем немного. Вениамин Аркадьевич оказался мужчиной средних лет, с короткой стрижкой, без бороды и усов, в недорогом, но опрятном костюме. Тут мое чутье не подвело. Но он в очках. А еще у него на правой щеке вижу ямочку. Эти атрибуты, очки и ямочка, придают его лицу добродушное, располагающее к доверию выражение. Интересно, не мешают они ему в работе?
Здороваясь, подаю руку. Кто и почему решил, что за руку здороваются только мужчины? Откуда взялась такая дискриминация? Какой в ней смысл?
Я очень люблю здороваться с мужчинами за руку. Это помогает мне сразу же получить представление о человеке и его настроении. Если у мужчины, с которым меня знакомят, кожа на руке влажная, будто он только что из туалета вышел, если рука холодная,
