я мало-помалу успокаиваюсь. Уже знаю, что в квартире, кроме меня, никого нет. Но – надо убедиться. Медленно ставлю пакеты с продуктами на пол. Звякают бутылки минералки. Вздрагиваю. Заставляю себя успокоиться. Вешаю сумочку на спинку стула. Потом так же осторожно снимаю куртку, сбрасываю сапоги. Нашариваю на стене выключатель. Яркий свет разгоняет тьму, и прихожая обретает привычный вид.
На вешалке, как и должно быть, только куртка мужа, в которой он выходит вынести мусор или смести снег с машины. Тюбики с кремом, как и положено, на полочке под вешалкой. Рожок висит, как и всегда, на крючке у входной двери. Мои тапочки лежат у стены, вложенные один в другой. Зеркало чистое. Вижу в нем отражение модно одетой молодой женщины с взглядом испуганной газели. На полочке под зеркалом мои заколки, помада. Все так, как было утром, когда я уходила на работу.
Зачем-то заглядываю в шкаф. Потянув ручку на себя успеваю подумать: а что со мной будет, если сейчас увижу грабителя? Или того хуже, насильника? Заору? Упаду в обморок? Или просто обделаюсь и свалюсь на пол?
Как говорят англичане: «В каждом доме есть свой скелет в шкафу». Если в нашей семье и есть этот обязательный атрибут, то он находится в другом шкафу.
Поднимаю пакеты и иду в кухню. В углу, у окна довольно урчит холодильник. Шторы задернуты, левая слегка колышется там, где форточка. На кухонном столе сахарница и ваза с конфетами. Все стулья придвинуты к столу. Плита подмигивает зелеными цифрами часов. Ножи, разделочные доски, чайник. Все на месте, все как всегда. Оставляю продукты на столе и отправляюсь в гостиную. Снова, включив свет, долго стою у двери. Потом обхожу комнату по периметру. Все именно так, как было, когда я уходила. В хрустальной вазе на столе умирает последняя роза из букета, которым три или четыре дня назад меня осчастливил супруг. Моя любимая кукла, как всегда, сидит на спинке дивана и смотрит в окно.
Осталась спальня. Если я и обнаружу подтверждение своим подозрениям, то только там.
Захожу внутрь. Бросаю взгляд на шкаф, стулья, халаты на крючках за дверью. Ничего подозрительного. Постель заправлена. На покрывале никаких морщинок. После того как я ушла, на постели никто не сидел. Из-под подушки выглядывает уголок моей ночной сорочки.
На всякий случай откидываю покрывало и осматриваю простыню. Ничего подозрительного. Отправляюсь в кухню. Трогаю поверхность плиты. Холодная. Прикасаюсь к чайнику. Заглядываю в мусорное ведро. Нигде ничего.
Сажусь на стул. В квартире кто-то был. Более того, я точно знаю кто это.
Запах. Неуловимый, но такой узнаваемый. Я чувствую его всем своим существом. Он состоит из неповторимого сочетания ароматов: вымытых волос, чистой кожи и дыхания. Я знаю этот запах с детства. Он всегда незримо присутствовал в нашей детской. Особенно ощутим он был после купания в ванне. Мы лежали каждая в своей постели, а комнату наполняло благоухание безупречно чистых тел и ангельского дыхания безгрешных детей.
Это запах моей сестры. Лизонька
