с трудом выбрался из них и, пошатнувшись, исподлобья огляделся. Затем перевёл взгляд на хонтуя.
– Ты – Олоко? – спросил он по-югорски.
– Я.
– А я – Арнас, посланец русского воеводы Ядрея. Он шлёт тебе привет и желает крепкого здоровья– тебе и твоим родным.
Олоко внимательно оглядел его с головы до ног. Спросил:
– Ты – зырянин?
– Ничто не укроется от твоего пристального взгляда, светлый вождь.
– Служишь русичам, значит…
– Служу.
Олоко презрительно скривил губы.
– Падаль…
– Лучше не оскорбляй меня, светлый вождь, ибо я привёз тебе хорошие вести.
– Вести – от руси?
– Да.
Олоко с сомнением посмотрел на своих воев.
– Ты – гость в моём доме, потому я тебя не трону. Но ты напрасно проделал весь этот путь. Я не стану ни о чём говорить с твоими хозяевами за спиной моего кана.
Люди одобрительно зашумели, и Олоко гордо посмотрел на них – цените благородство своего хонтуя. Арнас заметил этот взгляд.
– Тогда дозволь мне переночевать в твоём городе, – попросил он. – Я проголодался и устал, да и олени мои нуждаются в отдыхе.
– Это можно, – милостиво согласился Олоко. – Аньянг, пошли двух человек, пусть проводят гостя в дом.
Хонтуй забрался в нарты и, не глядя больше на посланника, умчался обратно в свой дом.
Тем же вечером, едва стемнело, он послал слугу за зырянином. Арнаса поселили тут же, под боком у Олоко, в небольшой пристройке к княжьей хоромине. Такое легкомыслие не удивило зырянина: по законам тайги гость никогда не подымет руку на хозяина очага. К тому же во дворе постоянно крутились вои, и пришелец, будь у него злые намерения, не смог бы тайком проникнуть в дом вождя.
Слуга проводил пермяка в горницу и вышел. Олоко сидел на топчане в расшитой рубахе и штанах, подпоясанный широким разноцветным поясом со множеством железных, золотых и серебряных побрякушек на коротких цепочках.
– Садись на лавку, – велел он Арнасу глухим голосом.
Тот сел, положил сцепленные в замок руки на колени.
– Что мне хочет передать русский воевода?
– Он говорит, что не враг тебе. Новгородцы знают, кто был виновником этой войны – Унху. Это он перебил русь семь лет назад. Новгородцы пришли, чтобы покарать его. Их враг – не Югра, а только Унху.
Олоко усмехнулся.
– Новгородский воевода хочет, чтобы я предал своего кана?
– А разве кан уже не предал тебя и других хонтуев?
– О чём ты говоришь?
– Об Апте, убитом им в своём доме. Что это как не преступление, и вдобавок кощунство?
– Аптя был слишком горд. Его наказали боги.
– Его брат был иного мнения.
– А что стало с его братом? – насторожился Олоко.
– Убит в сражении. Люди Унху вкрались к нему в доверие, чтобы погубить предводителей
