и неясны избрания судьбы.
– О чём ты толкуешь? – нахмурился Мерлон. Он почему-то живо вспомнил недавнее приключение и чуть не поперхнулся.
– Да так, рассуждаю. На самом деле, я и правда спасла тебя не из самых бескорыстных мотивов.
– Да? Интересно, – проговорил Мерлон, интуитивно начиная прощупывать пространство вокруг на наличие посторонней магии. Как жаль, что он не захватил хотя бы один мешочек с магическом порошком!
– Можешь не стараться, не поможет, – ехидно улыбнулась девушка.
– Почему-то не сомневаюсь, – невесело отозвался юноша и отставил напиток. – М-да, ты права, глупый я. Поверил, что хоть раз в жизни кто-то решил сделать для меня нечто бесплатное.
– Таков наш мир, таковы законы, юноша. Можешь не дёргаться, я не причиню тебе зла, не трону магией. На самом деле, твоя плата тебе понравится не меньше, чем мне.
Мерлон недоуменно поднял бровь. На что дамочка намекает? Кстати, что-то странно заволновался напрягшийся живот, чуть ниже пупка. Словно резкое и неясное возбуждение, которое бывает в состоянии большого страха и…
– Чувствуешь? – заговорщицки прошептала она, наклонившись корпусом вперёд.
– Да. Что это?
– Это действие Лантарии. Если помнишь, сестричка моя была большой распутницей. Эликсир вот-вот начнёт действовать!
– Я что, превращусь в бабу? – глупость сорвалась с губ юноши совершенно произвольно.
Дариана весело расхохоталась.
– Нет, надеюсь, эту роль ты оставишь мне, – с этими словами она поднялась из-за стола, подошла к Мерлону, и, присев на колени, приобняла его за плечи. Он не сопротивлялся. – Ещё немного, и ты потеряешь контроль.
– Я стану зомби? – улыбнулся он.
– Нет, скорее на несколько часов превратишься в заведённый механизм, не чувствующий усталости.
– Однако… – его взгляд, доселе прикованный к её обворожительному лицу, вдруг опустился ниже, как раз к линии декольте. На него нахлынул мощный прилив страсти, захотелось действовать. Руки сами невольно скользнули по талии вверх.
– Вот, это уже интереснее, – усмехнулась она.
Всё дальнейшее происходило без какого-либо участия разума. Лёгкая одежда недолго задержалась на их разгорячённых телах. Они впились губами в плоть друг друга, руки замелькали в причудливом танце.
Когда Мерлон вошёл в неё, то время потеряло смысл. Страсть окончательно поглотила его сознание, вознеся к вершинам человеческих удовольствий.
На самой северной оконечности Гипериона, вдали от обжитых окрестностей замка Туанод, среди голых каменистых равнин, обдуваемых со всех концов холодным ветром, стоял шатёр, сшитый из толстых звериных шкур. На верхушке шатра дымила жестяная труба, вокруг него врассыпную валялись пухлые мешки из тугой парусины, несколько ящиков, и какой-то бытовой хлам, наваленный с небрежной руки нерадивых хозяев.
Нормальный рабочий беспорядок!
Мощные
