что желтый и красный в конце концов становятся зеленым.
ЗЕЛЕНЫЙ СВЕТ
Сознательно и намеренно… Удачи.
Часть первая
Логика вольнодумцев
1974 г. Среда, вечер
Отец только что вернулся с работы. Швырнул в стиральную машину замызганную синюю рубаху (на левом нагрудном кармане вышито «Джим») и в одной майке сел во главе стола. Проголодался. Мы с братьями уже поужинали. Мама вытащила из духовки отцовскую порцию и метнула тарелку по столешнице.
– Солнышко, пюрешки побольше, – сказал отец, принимаясь за еду.
Он был человеком крупным: ростом шесть футов четыре дюйма, весом 265 фунтов. «Самый что ни на есть бойцовый вес, – говорил он. – Был бы легче, слег бы с простудой». В его сорок четыре года 265 фунтов выпирали в местах, которые в этот вечер совершенно не привлекали маму.
– Тебе пюрешки мало, ЖИРДЯЙ? – рявкнула она.
Я спрятался за диван в жилой комнате, занервничал.
Отец, не поднимая головы, продолжал есть.
– Глянь, какое пузо отрастил. Ну жри, жри, ЖИРДЯЙ, – приговаривала мама, наваливая в отцовскую тарелку невероятное количество пюре.
И понеслось. БАБАХ! Отец оттолкнул стол к потолку, встал и подступил к маме.
– Черт побери, Кэти, я целыми днями горбачусь, прихожу домой отдохнуть, дай хоть поесть спокойно.
Ну, дальше пошло-поехало.
Мои братья знали, что будет. И я знал. И мама знала, поэтому бросилась к телефону на дальней стене кухни, чтобы вызвать полицию.
– А тебе все неймется, да, Кэти? – процедил отец сквозь сжатые зубы и, тыча указательным пальцем, двинулся к ней через кухню.
Мама с размаху зафигачила ему по лицу телефонной трубкой.
Из разбитого носа хлынула кровь.
Мама подбежала к шкафчику, схватила двенадцатидюймовый поварской нож и пригрозила:
– Что, слабó тебе, ЖИРДЯЙ?! Вот я тебе сейчас все кишки выпущу!
Они кружили посреди кухни. Мама грозила ножом, отец с разбитым в кровь носом злобно скалился. Он сгреб початую четырнадцатиунциевую бутылку кетчупа «Хайнц», открыл крышку и стал размахивать бутылкой, как клинком.
– Давай-давай, ЖИРДЯЙ! Я тебе живо пузо пропорю!
Отец встал в позу матадора и начал прыскать на маму кетчупом.
– Ага! Попал! – с издевкой вопил он, прыгая из стороны в сторону.
Он ловко уворачивался от поварского ножа и поливал маму кетчупом, отчего она злилась все больше и больше.
– И снова попал! – язвил отец, когда маму пересекала очередная красная полоса.
Так продолжалось некоторое время, пока мама не обессилела от гнева. Перепачканная кетчупом, она швырнула нож на пол и выпрямилась, тяжело дыша и размазывая слезы по щекам.
Отец отбросил бутылку кетчупа, перестал
