недовольно прошипела:
– Видела? Ты его бутылку видела?
– Что с ней не так?
– Мы такое точно не заказывали для вечеринок. Даже для гостей не заказывали. Дорогущий вискарь, даже для дьюти-фри. Потом, все магазины на борту закрыты до самого отплытия, – Эйрин с сомнением покачала головой. – Либо денег полные карманы, и ему продали, либо с собой притащил.
– Я думала, персоналу запрещено приносить на борт собственный алкоголь.
– Запрещено? Лени, здесь запрещено только одно – попадаться!
Быстро уснуть мне не удалось, я включила ночник и потянулась за томиком мадам Мэрион Дюваль, которую моя соседка дальновидно выложила на столик. «Чертог ночных соблазнов», открываю где-то посередине:
«…пальцы герцога скользили под ее шелковым бельем, как легкий ветерок. Их движение ускорялось, пока не стало неистовым. Он сжимал груди Эжени без всякого сочувствия к ее невинности. Алый, чувственный рот опытного любовника приник к соску девушки алчным поцелуем, он прикусил ее губу, солоноватый привкус крови мгновенно разлился по языку…»
Неслабо. Просто-таки серьезная заявка на литературную вечность. Никогда не интересовалась такими книжками как читатель, огорчительно, что их называют «дамские любовные романы». Конечно, делить литературу по гендерному признаку, на «мужскую» и «женскую», типичное проявление мужского шовинизма. Я громко захлопнула книгу и хотела положить обратно, но сразу же подскочила, как подброшенная пружиной.
Обложка!
Пестрая бумажная обложка, точно такая же, какая была в руках Андреса.
Запускаю пальцы в стриженые волосы – дурацкая привычка, от которой я безуспешно пытаюсь избавиться еще со школьных лет. Нет, я понимаю, что глупо искать под подушкой у тетки, вроде Эйрин, прижизненное издание Джойса или сборник избранных статей Эдмунда Берка[7]. Но зачем молодому мужчине – даже повернутому на фитнесе и собственном совершенстве, телесном и профессиональном – читать «дамский» роман?
Ищет рецепты соблазнения невинных девиц?
Похоже, средства из романов мадам Дюваль сильно устарели для нашего времени. Я не выдержала и хихикнула, представив, как супер-Андрес лезет по веревочной лестнице из окна своей возлюбленной, злые порывы ветра срывают его черный плащ с алой шелковой подкладкой, и выясняется, что мускулистый беглец не успел надеть вообще ничего, кроме высоких сапог для верховой езды…
Фантазия вышла чересчур эротичной. Похоже, я слишком долго живу одна или чересчур плотно завернулась в простыню, и теперь она обнимала меня, как крепкие руки любовника, щекотала соски, пробуждая почти забытые ощущения предвкушения секса, – в сущности, затем и пишут такие книжки. Лет пятнадцать назад они заменяли малолетним дурочкам порнофильмы, а здесь и сейчас мне вообще не стоило брать такую в руки, щеки у меня снова горят, хотя меня никто не видит и уж тем более
Джеймс Джойс – ирландский писатель, Эдмунд Берк (1729–1797) – консервативный философ ирландского происхождения.
