Иванович. Пожалуй… Колючка – вот уж действительно колючка! Доберитесь-ка до истины… А почему бы тебе не поехать на периферию? Не удастся здесь – попробуй свои силы в другом городе.
Аркадий. Думаешь, встретят с распростертыми объятиями? Актер низшей категории – соблазн невелик…
Петр Иванович. Да… Как-то у тебя нескладно получается…
Аркадий. Это я сам знаю.
Петр Иванович. Не совершил ли ты ошибки, Аркадий? Это бывает. Пойдет человек в молодости не по той дорожке, а потом всю жизнь раскаивается… Не ошибся? А?
Аркадий. Я уже размышлял на эту тему.
Петр Иванович. Да ты не злись, я – откровенно.
Аркадий. Откуда ты взял, что я злюсь? И я не раскаиваюсь, слышишь: не раскаиваюсь ни в чем!
Анастасия Ефремовна (входит). Узнавала относительно Андрюши. Очень трудно попасть, наплыв огромный. Поехала к Сазоновым, хотела Василия Ивановича расспросить. Оказывается, он в Бауманском нынче преподавать не будет. (Мужу.) Петруша, тебе что-нибудь нужно?
Петр Иванович. Нет, засиделся, косточки разминаю.
Анастасия Ефремовна (увидев фотографии, Аркадию). Маша была?
Аркадий. Да.
Анастасия Ефремовна. Нехорошо, Аркадий. Если ты решил порвать с девушкой, не надо ей и голову кружить.
Аркадий. Мама, я тебе говорил – жениться не собираюсь.
Анастасия Ефремовна. Тем более, тем более, это совсем нечестно.
Петр Иванович. Безусловно.
Аркадий. Я просил Машу не приходить…
Анастасия Ефремовна. Сама пришла? Очень по-современному…
Петр Иванович смеется.
Это, Петруша, скорее, грустно.
Петр Иванович. Нет, я вспомнил: когда мы жили еще в Иркутске… ушел ловить рыбу километра за три, и вдруг – ты, говоришь – гуляю! Вообще, Аркадий, нехорошо бобылем – пусто. Тебе двадцать восемь лет…
Анастасия Ефремовна. С его зарплатой заводить семью, Петруша, немыслимо… Здравый смысл говорит…
Петр Иванович. Настенька, неужели мы с тобой поженились, исходя из здравого смысла? По-моему, все происходило как раз наоборот. Ты вспомни-ка! Пожалуйста, не путай мальчишку.
Аркадий. Нет, папа, сваливать свои заботы кому-нибудь на плечи…
Петр Иванович. Не знаю… Для моих примитивных мозгов такие расчеты недоступны.
Анастасия Ефремовна. И потом, эта Маша…
Аркадий. Оставь, мама, ее в покое! (Уходит в другую комнату.)
Петр Иванович. Ты знаешь, он засиделся в девках. До двадцати пяти лет такие постные соображения не приходят в голову. Впрочем, когда на работе неприятности, весь свет становится не мил.
Анастасия Ефремовна. Может быть, ему переменить специальность? В двадцать восемь лет это еще не поздно. Так за него сердце болит, а он все обижается…
Входит Аркадий
