конечно, писалось левой рукой, чтобы никто не узнал ее почерка. Небольшое расследование, и Аннабелл стал известен адрес его светлости. Он жил в Мейфэре, в нескольких кварталах отсюда.
Женщина не может себе позволить пройтись ночью по улицам Лондона, паренек – может. Миссия Аннабелл была опасной, но несложной: отдать письмо дворецкому герцога и рвануть прочь, пока ему не пришло в голову задать ей пару вопросов.
Она коротко помолилась о защите свыше и заодно попросила прощения. Потом прокралась по лестнице вниз и вышла в туманную ночь.
Глава 2
– Извините, ваша светлость.
Оуэн Шерборн, герцог Хантфорд, оторвался от гроссбуха, который тщательно изучал последние два часа. Что-то в его бухгалтерии не сходилось, и чтобы найти ошибку, он был готов просидеть над записями всю ночь. Скорее всего, так и придется.
В дверях кабинета стоял дворецкий. Его кустистые седые брови сошлись вместе, как две чертовы гусеницы при спаривании. Если гусеницы, конечно, спариваются. О Господи!
– Ну, что там, Деннисон?
Дворецкий показал серебряный поднос с чем-то раздражающе цветастым.
– Только что для вас прибыло письмо. Посыльный утверждал, что оно очень спешное.
– От кого?
– Не знаю, сэр.
– Ну что ж. – Оуэн призвал на помощь всю свою выдержку. – Узнайте.
Дворецкий покачал головой:
– Это невозможно. Посыльный убежал, как только передал мне письмо.
Оуэн вложил перо в гроссбух и потер глаза, прогоняя усталость.
– Какой-то таинственный посыльный. – Провел кончиком языка по щеке изнутри. И решил не сдерживать сарказма: – Я думал, вы знаете всех, Деннисон. Всех чертовых лакеев, служанок и дворецких на несколько миль в округе. И теперь мне приносят это. – Он жестом приказал дворецкому зайти внутрь и протянул руку за письмом.
Деннисон на цыпочках приблизился к столу, словно оказался в пещере Медузы Горгоны. Все знали, что случилось в этой комнате. Прошло почти три года с того момента, как здесь покончил самоубийством отец Оуэна. Слуги до сих пор тянули соломинку, чтобы жребием определить, кому придется вытирать пыль с книжных шкафов в кабинете. Оуэн их не осуждал.
Забрав письмо, Оуэн положил его на край стола. Дворецкий быстренько ретировался. Оуэн взялся за перо, решив вернуться к работе, и прошелся по колонкам цифр, отыскивая место, на котором остановился. Спешное, как же! Наверняка очередное приглашение на какой-нибудь распроклятый бал. Он покосился на письмо. Бумага обычная, запечатана зеленым воском, на нем оттиснута непонятная печать.
Это намного интереснее, чем страницы, заполненные цифрами.
Выругавшись, Оуэн взял письмо в руки, просунул палец под печать и сломал ее.
Герцогу Хантфорду
Милорд!
Поскольку не имеет смысла для начала
