могу сказать. – Ему не хотелось говорить правду, чтобы не причинить им душевного страдания. Достаточно того, что он страдает за всех троих.
– Не можешь или не хочешь?
– Не могу.
– Понятно. – У нее загорелись глаза, она наклонилась вперед. – А с кем, по слухам, у меня… отношения?
– Со слугой. Имени мне не назвали. – Он прищурился. – Если бы я близко не знал тебя, мог бы подумать, что тебе это льстит.
– Стать объектом сплетен намного лучше, чем когда тебя не замечают. Но абсолютно честно тебе скажу, что понятия не имею, с чего бы вдруг возникли такие разговоры. – Она склонила голову набок так, словно только сейчас ей в голову пришла какая-то мысль. – Помнится, я подарила Ньютону пару перчаток на последнее Рождество. Его старые расползлись. Может, кто-нибудь неправильно истолковал этот жест?
– Ньютону? Нашему тугоухому лакею?
– Да, – подтвердила Оливия. – Должно быть, это он имеется в виду?
Оуэн вскочил и запустил руку в волосы.
– Нет-нет. Мы что-то упустили. – Он вспомнил еще одну подробность из письма. – А что ты думаешь по поводу отношений между слугами и представителями аристократии?
Оливия обменялась с Роуз коротким, полным смятения, взглядом. Так! Тут крылось нечто, о чем упоминалось в обвинении.
– Я считаю, – осторожно начала Оливия, – что пока те и другие соблюдают общепринятые условности, возможны дружеские отношения.
– Дружеские отношения? То есть дружба? – Как все-таки она наивна! – Оливия, слуга неровня тебе в общественном смысле. Такая дружба угрожает твоей репутации!
Оливия пожала плечами так, словно ее репутация была какой-то мелочью, чем-то таким, что можно отправить в починку в случае необходимости.
Оуэн упер руки в бока.
– Ну-ка, скажи, кто он?
Сестра снова метнула взгляд на Роуз. Та едва заметно, но решительно покачала головой.
– Зачем тебе это знать?
– Чтобы уволить его!
Оливия прижала руку к губам. Щеки младшей порозовели.
– Назови его имя.
Оливия сердито сверкнула глазами.
– Понятия не имею, о ком ты говоришь! И должна сказать, я поражена тем, что ты столько внимания уделяешь праздным слухам.
– Оливия!
– Я не сделала ничего предосудительного, и ты не убедишь меня в обратном.
– Просто я пытаюсь защитить тебя, а вы обе прячетесь в раковину. – Оуэн понизил голос от громоподобного до задушевного: – Что случилось с нашим трио?
Оливия поднялась и успокаивающим жестом положила свою руку на его.
– Ничего не случилось, дорогой брат, но это очень хрупкая вещь. Ты должен уважать нас и доверять нам.
– А я что? – Он уважал их. Вот доверять было труднее. – Разве я не стараюсь?
– Для тебя мир либо черный, либо белый, ведь
