бы открыть дверь мстительному вурдалаку, который потом стал бы преследовать их, охотиться за ними.
– Эсме, дорогая, ты в порядке? – спрашивает Эстер.
– Я почувствовала его. Почувствовала второго духа – его боль и страдание! – шепчет девушка.
Миссис Эвери хмыкает несколько невежливо и звонит в серебряный колокольчик.
– Принесите миссис Буллингтон бренди. В самом деле, Сэнди, принесите бренди всем нам, – просит она служанку, пришедшую на зов.
– Вы говорите «дух», миссис Данторп, но вы можете сказать, мужчина это был или женщина? Ребенок или взрослый? – спрашивает Сара Викерс. – Вы можете объяснить, что так его взволновало? Может быть, он… или она… была убита?
– Подобные краткие контакты похожи больше на эмоциональное, чувственное впечатление, чем на связную беседу, – поясняет миссис Данторп. – Я не смогла успокоить его настолько, чтобы он услышал бы те рациональные вопросы, какие задаете вы.
– Но если вы слышали его, наверняка можете определить хотя бы его пол, – настаивает Сара Викерс.
В ее голосе угадывается вызов, и миссис Данторп достаточно умна, чтобы тотчас это понять.
– Речь духов совершенно не похожа на человеческую, уверяю вас, миссис Викерс, но, если бы я решила строить догадки на основании его интонаций, я сказала бы, что это был мужчина. Взрослый мужчина.
– О-о-о! Прекрасно. Жаль, что он задержался только для того, чтобы пнуть стол, вместо того чтобы рассказать о себе. Может быть, мы услышали бы от него имя его убийцы! – Сара улыбается.
– В самом деле, – холодно соглашается миссис Данторп.
Обе женщины сверлят друг друга взглядом.
– А первый? Тот, который говорил с вами, миссис Данторп? – спрашивает Клер Хиггинс, спешно заполняя неловкую паузу. – Можете ли вы рассказать о нем… о ней?
– Это был добрый дух. По-моему, женщина. Она была так озабочена тем, чтобы нас предостеречь, что я не успела спросить о ней самой. Думаю, это была женщина преклонного возраста, утонченная, умная и хорошо воспитанная.
– Что ж, если она была в родстве с кем-то из нас, я бы сказала, что она из хорошей семьи, – задумчиво произносит миссис Эвери. – Моя мать умерла несколько лет назад, – прибавляет она.
Эсме Буллингтон ахает.
– Вы думаете, это говорила ваша мама? Предостережение было для вас, миссис Эвери? – шепчет она, и ее глаза расширяются.
– Ну, если бы у меня в доме появились неожиданные гости, я, безусловно, насторожилась бы.
– По-моему, все мы должны поблагодарить миссис Данторп за эту яркую демонстрацию ее удивительных способностей, – говорит Эстер, вдруг почувствовав отчаянное желание, чтобы снова включили свет и тени в углах комнаты исчезли.
– О да! Это было незабываемо! – соглашается Эсме, и на ее лицо возвращаются краски жизни.
Постепенно атмосфера в комнате разрежается, снова начинаются
