бумажку из рук председателя, которую тот пришлепнул печатью, и выбежал из комнаты.
– А сейчас, дорогой летчик, поужинаете, переночуете, а утром и полетите, – сказал затем председатель.
– О помощи, которую вы нам оказываете, узнает вся страна, дорогие товарищи, – растроганно проговорил Бендер и с чувством воскликнул: О вашем участии в беспосадочном перелете напечатают все газеты! – поправил очки, сползшие на глаза.
На ночлег летчики остановились в доме председателя сельсовета. После плотного ужина, за которым Остап блистал своим красноречием, а Рощин помалкивал, чтобы не внести сумятицу, улеглись на мягкие постели в отведенной им комнате. А в это время их авиетка охранялась сторожем, срочно отозванным от свинарника на более ответственный пост.
Утром у самолета собралось почти все население села.
Рощин и его «командир» беспосадочного перелета – Остап Бендер, так как местные власти именно его считали главным, наполнили все баки, хотя и не авиационным, но бензином. Захватили сверток еды на дорогу, и под крики «урра» вырулили на более широкую полосу дороги.
Остап сидел в самолете первый раз в жизни и был весь захвачен предстоящим полетом.
– Антон! – закричал он, покрывая тарахтенье мотора. – На этом горючем взлетим?
– Попробуем, – ответил Рощин, увеличивая обороты, когда авиетка заняла место для старта.
Летчик дал полный газ и самолет, мягко прыгая по неровностям дороги, оторвался от земли и стал плавно набирать высоту. Мотор ревел, пропеллер бросал в лицо клочья холодного воздуха, врезался в утреннее небо.
Остап посмотрел вниз и увидел, как провожающие махали им руками. Авиетка развернулась и легла на нужный курс, продолжая набирать высоту.
Великий комбинатор испытывал сильное чувство восторга от первого в его жизни полета. Он во все глаза рассматривал медленно плывущую под ним местность.
Уменьшенные крыши домов селения остались давно позади. Внизу змеей зачернел товарный поезд. Казалось, что он стоит на месте, и только по стелющемуся за ним белому дыму видно, что он движется.
Все шло хорошо. Погода была отличная. Мотор работал идеально, жужжал, как швейная машинка «Зингер». Солнечные лучи отражались от лаковых крыльев и слепили Бендеру глаза.
Любуясь проплывающей под ним панорамой местности, Остап запел, поддавшись незнакомому ему еще до этого внутреннему восхитительному ощущению полета над землей.
Авиетка уже подлетала к какому-то большому селению, когда путь ей преградила сильная облачность. Через несколько минут она уже купалась в облаках. Чтобы не потерять землю, Рощин спустился ниже – под облачную преграду. Но и здесь накрапывал дождик. И чем дальше, облака были все ниже и ниже.
Бендер вдруг почувствовал крутой вираж и вопросительно посмотрел на обернувшегося к нему Рощина. Тот разочарованно закачал головой: ничего, мол, не поделаешь, надо опускаться к самой земле.
Полетели
