как говорили американцы, стоил двадцать четыре миллиона.
Когда слуга-китаец известного всей Франции банкира и биржевого воротилы позвонил в полицию и сообщил, что его хозяин уехал накануне к нотариусу и до сей поры не вернулся, разомлевший от жары дежурный, не желая вслушиваться в исковерканную речь, посоветовал искать Рафаилова где-нибудь в борделе. Только в три часа следующего дня известие о пропаже легло на стол районного комиссара, и лишь тогда для порядка тот решил уточнить, вернулся ли мсье Рафаилов домой.
Скандал вышел грандиозный, и теперь окружной комиссар Рошаль должен был вынуть русского миллионера хоть из-под земли, а заодно выяснить, каким образом он там оказался. Из сбивчивых объяснений китайца-слуги удалось разузнать немного. К месье Рафаилову в тот день приезжал генерал Згурский, они долго беседовали и, как показалось камердинеру, приносившему чай, – не слишком дружелюбно. После чего генерал ушел, а через некоторое время банкир решил поехать к своему нотариусу. Китаец, бывший у Рафаилова кем-то вроде телохранителя, отправился с ним. Однако нотариуса дома не оказалось, и на обратном пути пожилой миллионер ни с того, ни с сего решил прогуляться по городу без охраны. С тех пор о нем ничего не было слышно.
Слова китайца подтверждал и нотариус. Во время визита Рафаилова он находился в «Гранд-опера», что могло засвидетельствовать множество достойных членов общества. История получалась странная: отчего бы вдруг такому денежному мешку разгуливать без охраны? Отчего финансист отправился к своему нотариусу, предварительно не предупредив звонком? Отчего этот визит не значился в ежедневных записях банкира? Следовало допросить Згурского – быть может, только он способен пролить свет на странности этого дела.
Комиссар Рошаль вздохнул: менее всего ему хотелось допрашивать своего, пусть и невольного, спасителя. И уж тем более – подозревать его в похищении или убийстве соотечественника. Да и к чему бы ему идти на преступление? Мсье Згурский и сам богат, уважаем. «А если тут замешана женщина? – бывший марокканский стрелок покачал головой, отгоняя нелепую мысль. – Командир «Русского Легиона Чести» не ходил в светских львах, и ни одной сколь-нибудь заметной любовной истории за ним не водилось.
«Раз приехал на квартиру генерал. Весь изранен был и жалобно стонал…» – выводил все тот же нежный голос.
– Не желает ли месье куда-нибудь поехать? – донеслось из-за спины.
Рошаль повернулся. У тротуара стояло желтое такси с приоткрытой дверцей. Судя по выговору, спрашивающий, в отличие от окружного комиссара, без труда понимал слова песни, доносившейся с баржи.
– Да, – Рошаль отошел от парапета. – Для начала на Елисейские поля, особняк Пти-Буйон.
– Дом господина Рафаилова?
– Я вижу, вы прекрасно осведомлены, – улыбнулся сыщик.
– Кто в Париже его не знает? – русский шофер пожал плечами. – Пять франков.
– И то
