сподручнее, это мы потом посмотрим. А пока продолжим здесь».
– Кто ж таков этот раненый, лежащий за занавескою? – обратился Степа к отцу Луке.
Главный монастырский лекарь произнес с уважением в голосе, почти торжественно:
– Это монах-отшельник, отец Серафим. Он жил в лесном ските, рядом с селом, на который налетел отряд басурманский. Ордынцы село сожгли, многих селян захватили в полон. Те, что смогли из села вырваться, прибежали в скит, просить укрытия. И отец Серафим сподвиг мужиков с одними дубинами напасть на басурман и полон отбить, и сам их подвиг возглавил. Да вот только ранен был в бою. Спасенные отцом Серафимом селяне на руках принесли его в монастырь. Он пока еще в сознание так и не пришел.
– Это уж не то ли село, из которого к нам в ополчение Сидор с дюжиной мужиков поступил?
– Да, сыне, это оно и есть.
– Понятно. А не приходил ли кто вчера отца Серафима навещать? – на сей раз вопрос стражника был адресован послушнику.
Юный лекарь ответил не задумываясь:
– Приходили. Этот самый Сидор и навещал. С ним трое мужиков, односельчан, и пожилая женщина, травница. Она мне рассказала, какими снадобьями рану отца Серафима прикрыла, когда ему прямо в лесу зазубренный наконечник стрелы из спины вырезали… И еще приходили двое, – добавил он после паузы. – Девица, сказавшая, что она из того же села, а с ней молодой купец, раненый в голову.
Степа, мгновенно уловивший и сделанную послушником паузу, и соответствующую формулировку, тут же спросил:
– «Сказавшая»… А ты, никак, в словах ее усомнился? Иначе просто поведал бы мне, что она – из того же села, без «сказавшая».
Послушник кивнул:
– Выглядела она и вела себя немного странно. Не похожа была на сельскую девицу.
– Ум у него пытливый, глаз наблюдательный, в науках весьма смышлен, – с похвалой отозвался о послушнике отец Лука.
– Девица сия к ложу раненого припала, – продолжил свой рассказ послушник. – Но не плакала, а как будто молилась шепотом, прощения просила. Купец ее утешал. Он бледный был от потери крови, я ему заодно рану перевязал, лекарства дал.
– Ладно, спасибо, разберемся, – задумчиво произнес Степа.
По описанию послушника стражник сразу вспомнил купца, который пришел со своей дружиной в монастырь как раз тогда, когда он, Степа, нес караул возле ворот. Вспомнил он и девицу, бывшую в той дружине. Правда, толком он ее не рассмотрел, поскольку его внимание было сосредоточено на пришедших в составе дружины разбойниках.
– Ну, здесь, пожалуй, мы все увидели и узнали, – стражник еще раз обвел взглядом палату. – А сейчас я схожу под окна, посмотрю, как там и что.
– А не мог кто-либо катнуть эту бомбу, как колобок, прямо от двери? Мы ведь дверь закрывать-то закрываем, чтобы больным беспокойства не делать, да не запираем. И сменный лекарь, занятый больными, вряд ли бы на приоткрывшуюся дверь внимание
