позволь донести до людей правду.
– Правда – это не по моей части.
– Виктор! – потерял терпение газетчик. – Только вчера я по твоей просьбе перерыл весь архив газеты и даже не спросил, зачем понадобилась информация о Шарлоте Ли…
– Можно подумать, новость о ее убийстве прошла мимо тебя…
– Но почему расследованием банального убийства занимается специальный дивизион? При каких обстоятельствах была застрелена племянница члена городского совета, раз это дело отдали тебе? Виктор, чтоб ты знал – я очень хорошо умею делать выводы. У меня логическое мышление.
– Забудь про Шарлотту, – попросил я и допил остававшееся в стакане виски. – Когда появится что-то конкретное, узнаешь об этом первым.
Дворкин выдохнул струю папиросного дыма и уставился на меня через зависшую меж нами пелену.
– Что стряслось в подземке? Сущности прорвалась в вагон? Не выдержала защита? Сколько жертв?
– Хватит, Кай, – поморщился я и разлил по стаканам остатки пойла.
Несмотря на выпитое, голова оставалась ясной-ясной, мысли не путались, и делиться служебной информацией с приятелем не было ни малейшего желания.
– Мне нужно хоть что-то! – заявил тогда газетчик, пододвигая к себе стакан. Дворкин подался вперед, тяжело навалился на стол и прошептал: – Виктор, от тебя ведь не убудет…
Я задумчиво посмотрел на него и столь же тихо ответил:
– Это был не прорыв.
– Бомба?
– Нет, не бомба.
– Тогда что?
– Не знаю.
– Не знаешь? Ты?!
– Полагаю, всему виной трагическое стечение обстоятельств, – заявил я и допил виски. Внутрь будто жидкий огонь провалился.
– Виктор! – перехватил меня за руку газетчик. – Ты ведь не морочишь мне голову?
– Даже в мыслях не было, – ответил я и в свою очередь спросил: – Не в курсе, стачка профсоюза транспортников еще продолжается?
– Профсоюзные деятели имеют к этому какое-то отношение? – насторожился Кай.
– Думаешь, я кинул бы тебе такую кость, будто это так?
– Не кинул бы, – вздохнул Дворкин и сообщил: – Да, стачка так и продолжается, а что?
– Это личное, – отмахнулся я, поднялся из-за стола и надел шляпу. – Позвоню.
– Очень на это рассчитываю.
– Не сомневайся даже, – усмехнулся я, вышел на улицу и снова закурил.
Постоял на крыльце, потом застегнул плащ и зашагал по тротуару, рассеянно поглядывая по сторонам. Давно рассвело, но небо затянуло полупрозрачной пеленой, на которой бледным кругом выделялось солнце. Похолодало, улицу понемногу затягивал туман.
Я никуда не торопился. Просто шел по городу, чувствуя, как постепенно отпускают тревоги и заботы. Свежий воздух и полбутылки дешевого виски сотворили маленькое чудо, и перед глазами перестали маячить оторванные конечности и расчлененные тела.
Несчастный
