водяной скорпион, – сдержанно согласился Генка. – Оторвись от них маленько, разговор есть.
– Чего, опять жрать? Я не хочу, – закапризничал Ёська и обернулся. Круглый белобрысый затылок сменился на не менее круглую и белобрысую мордашку. – Пусть Валька лопает. Так, как ты меня кормишь, только землеройки едят. Я читал…
– Не про жратву речь, слушай сюда, – тяжело уронил Генка, глядя на брата холодными как вода глазами. Ёська мигом подобрался, сел, подтянув под себя ноги. – Вилли-новичка видел?
– Да, видел, – серьезно кивнул Ёська.
– Как тебе?
– Мне он понравился, – от капризности не осталось и следа, Ёська тщательно подбирал слова, поглядывал на брата с нескрываемой опаской. – Он хорошо говорит, интересно.
– Его история – все брехня, верно?
– Пожалуй, да… – Ёська еще больше съежился под тяжелым Генкиным взглядом.
– «Подснежник», ты думаешь? Чей? Пацан ведь совсем…
– Не «подснежник», нет! – Ёська энергично замотал круглой головой. – Он один, совсем один, никого за ним нет – я чувствую.
– Зачем тогда брешет?
– Не знаю. Может, по голове ударили? Может, хочет чего?
– Угу! – Генка удовлетворенно кивнул. – Хочет. Хочет, чтобы мы ему сестру нашли.
– Какую сестру? Где? Почему – мы?
– Третье – понятно, – Генка сплюнул в воду и замысловато выругался. – Все, даже менты, знают, как я братцев опекаю… чтоб вам всем провалиться!
– Если мы провалимся, ты, Гена, совсем озвереешь, – серьезно сказал Ёська, глядя куда-то в сторону озера.
– Зверю жить лучше…
– Но ты – человек…
– Я – не человек! – неожиданно сорвался на крик Генка. – Давно не человек! И не был никогда! Я – урод!
– Прекрати, пожалуйста, – тихо попросил Ёська. – Если бы не ты, мы с Валькой уже пять лет как в земле гнили …
– Ладно, – Генка взмахнул рукой, мимоходом утерев глаза. – Проехали. Соль в том, что этот сучонок, этот лживый язык Вилли обещает тебя вылечить.
– Почему – меня? А тебя? А Вальку? – вскинулся Ёська. – Как – вылечить? Он что, врач, колдун? И откуда он знает? Я ему ничего не говорил…
– В том-то и дело! Если бы он про меня или про Вальку заикнулся, я бы ему язык поганый тут же на сучок насадил и на ветку намотал. Потому что про нас и так все ясно. А про тебя он не знал. И не спрашивал ни у кого – я выяснял. Сказал: я сам вижу по каким-то там признакам. Диагностика такая. То есть: или «подснежник» с готовой информацией или… или в этом что-то есть…
– Генка… – голубые Ёськины глаза, явно против воли мальчика, стали умоляющими и похожими на собачьи. – А чего он за это хочет-то?
– Говорит, найди мне сестру, а я тебе брата вылечу. Я сам ничего у вас не знаю, поэтому у меня не получится. Либо
