Капризка, снова опускаясь на скамейку.
– Быстро ты, – несколько смущенно признал Витек. – Я не успел.
– У меня вообще реакция хорошая, – механически откликнулась Капризка, явно продолжая думать о своем. – Потому и в стрельбе успехи…
– В стрельбе?! – удивился Витек. – Ты – стреляешь?
– Угу. С прошлого года еще. В клубе на Петроградской. Из пневматической винтовки, из мелкашки и из пистолета. Третье место заняла. Со следующего года буду из арбалета стрелять.
– А зачем – стрелять? – спросил Витек, тут же понял глупость своего вопроса и испугался: сейчас Капризка его засмеет. Но Капризка смеяться не стала. И отвечать на вопрос – тоже.
– Придется Маринке рассказать, – сказала она вместо ответа.
– О чем? – не понял Витек. – О том, что стреляешь?
– Да не о том, придурок! – беззлобно окрысилась Капризка. – О девочке этой твоей, Аи…
– Зачем Маринке? Она же растреплет всем!
– Припугнем чем-нибудь. Скажем… ну, скажем, что она колдунья, может порчу напустить, если проболтается, или еще что… Маринка – дура, верит во всякое такое, журналы читает, ужастики смотрит, а потом сама боится и со светом спит… А сказать ей… Смотри сюда: она сама говорила, что у них на Карельском дача есть. Вот бы туда Аи эту и поселить, пока с ней чего-нибудь не прояснится. Маринка согласится, я знаю.
– Что прояснится-то? – снова не понял Витек.
– Ну либо станет ясно, что она психическая, либо вспомнит еще чего-нибудь, либо как-то сама освоится. Или искать ее будут, можно как-нибудь аккуратно в милиции узнать. Вдруг она все-таки откуда-нибудь сбежала?
– А Маринкины родители? Если они, к примеру, на дачу поедут? Отдохнуть там…
– В том-то и фишка! Маринка хвасталась, что папаша ее где-то шикарный коттедж построил с баней, водой и всеми делами. И дача на Карельском им вроде теперь ни к чему. Вроде они ее весной продавать будут. Или Маринке в наследство оставят, или еще что-то… Для нас важно, что никто туда до весны не сунется. Здорово?
– Здорово, – согласился Витек. – Ты с Маринкой сама поговоришь?
Ответить Капризка не успела, потому что к скамейке подошел мальчишка чуть помладше их, в широченных, словно стекающих на щиколотки спортивных штанах и рваных кроссовках.
– Оставьте чипсов маленько, а? – сказал он хрипловатым прокуренным голосом. – Вы себе еще купите…
– Вали отсюда, – с равнодушным презрением Капризка окинула взглядом щуплую и грязную мальчишескую фигурку и запустила руку в шуршащий пакетик.
– Капризка, дай ему! – неожиданно для себя сказал Витек.
Девочка взглянула на Витька с удивлением, но спорить не стала, отдала пакетик оборвышу, который быстро схватил его грязной рукой с обломанными ногтями и убежал в подворотню.
– Не сердись, я тебе еще куплю, – сказал Витек. – Видела, какой он… несчастный…
– Несчастный? –
