этом? – удивился гер Бехтлов.
– Меня так назвали те мальчишки и даже побили за это, – объяснил ему.
– Те мальчишки дураки. Ты не фашист, Толик. Даже я не фашист, хотя и воевал, – негодовал гер Бехтлов, – Дэм криг даз эндэ. Дэм фашизмус даз эндэ, – сердито завершил он.
С того самого дня и до болезни мой наставник ежедневно по два-три часа учил меня рукопашному бою.
И вот они передо мной – трое моих обидчиков. Но, как и при первой встрече, страха нет. Зато есть твердое желание постоять за себя, а главное – уверенность в своих силах и в своей правоте.
– Я не фашист. Мой отец воевал. Эта улица моя. Я здесь живу, – показал им на лестницу.
– Дай ему в ухо, Тимоха, чтобы не врал, – подсказал все тот же из сопровождения.
Второй снова исчез. Но, я уже знал, где его искать.
Тимоха размахнулся, но ударить не успел – мои тренированные кулаки ухитрились дважды пройтись по его физиономии. Главный противник отлетел, едва удержавшись на ногах, и остался на месте, прикрыв лицо обеими руками. Развернувшись, со всего маха пнул ногой подлый “предмет”. Тот вскрикнул. Перепрыгнув через него, бросился за трусливо убегавшим третьим обидчиком. Догнать не удалось – подстрекатель успел вбежать в дверь нашего домика и захлопнуть ее перед самым носом.
– Ты зачем бегаешь за Фрицем? – спросила девочка, стоявшая у двери.
– За каким Фрицем? – удивленно переспросил ее.
– За Толиком Фрицем. Его все так зовут, – пояснила незнакомка.
– Он здесь живет? – спросил девочку.
– Здесь. И я здесь живу. Я Лариса, – представилась она.
– А я Толик. Живу там, где лестница, – представился ей, – А те мальчишки, где живут?
– Они не из нашего двора. Тимоха там, а Вовка Пират там, – показала девочка на соседние дома, – А ты зачем бегал за Фрицем?
– Они фашистом обзывали и бить хотели, – объяснил девочке, которую звали Ларисой.
– А ты их побил? – спросила она. Я кивнул.
– А в нашем дворе еще дети есть? – поинтересовался так, на всякий случай.
– Не-е-т. В большом дворе много, а к нам только приходят, – рассказала Лариса.
После инцидента троица больше не подходила, а Фриц, когда был один, завидев меня, убегал.
– Не слушай его больше, – попросил как-то раз Ларису, – Будет драться, скажи мне. Я с ним еще за фингалы не рассчитался.
– Давай дружить, – вдруг предложила девочка.
– Давай, – без особого энтузиазма принял ее предложение.
Как же скучно дружить с девочками! Снова неинтересная игра в дочки-матери, бесконечные кормления и укладывания спать кукол – этих игрушечных детей будущих мам. Но, в игре “мама” хоть занята делом, “дочке” все равно, а вот что делать “папе”, никто не знает.
А потом появилась Людочка. Это было, как удар током. Маленькая девочка, которой едва исполнилось “пять с половиной”
