хочешь?
Тут Лариса на него посмотрела. Ничего интересного или хотя бы опасного в нем не ощущалось, хотя, конечно, видно, что господин окончательно готов.
– А что, у тебя есть выпить? – Ей было абсолютно все равно, но она считала, что надо так спросить.
– Вино какой страны вы предпочитаете в это время суток?
Лариса не поняла парольной фразы: «Мастера» она еще не читала – и чуть набычилась, не понимая причину внезапного перехода собеседника на «вы».
Рауль одним движением метнулся к буфету и вернулся с красивой бутылкой и двумя фужерами:
– Ты не бойся, квартира и правда большая, а Иванычу я скажу, что ты ушла. Надоело ждать, и ушла.
Однако, темп! Может, дать мальчику по физиономии? В другой ситуации она бы так и поступила. Но сейчас решила, что могут не так понять. Разумнее всего – следовать заранее утвержденному плану. Спокойно, постепенно, с прицелом на конечный результат. Она решила выйти замуж, и она сделает это.
В коридоре послышался непонятный звук – как будто тяжелая змея ползет по старинному паркету, почему-то подумалось Ларисе. Через секунду в дверном проеме появилось инвалидное кресло на колесах. В нем сидел прикрытый клетчатым пледом старик. Седые волосы всклокочены – наверно, ему что-то приснилось, и волосы торчат как впечатления. Горло замотано. На бледном, вроде бы бессмысленном лице вдруг при виде нового человека проявилась симпатичная, даже умная улыбка.
Рауль воскликнул:
– Вот и он, вот наша «раковая шейка»!
Академик Янтарев поклонился, больше вбок, чем вперед. Было в его облике что-то неуловимо восточное.
В тот вечер Лариса ушла с Лионом Ивановичем, и он был в великолепном расположении духа.
– Кажется, клюнул, – сказала Лариса.
– Да, я видел. И Элеонора меня простила.
– Что?!
– Понимаешь ли, мой друг и ее муж, я о матери Рауля говорю…
– Я поняла.
– …ушел из дома с моей девушкой, с девушкой, которую привел я, и я дал обещание, что вроде как компенсирую…
– Так мое настоящее имя – «компенсация»?
– Не сердись.
Лариса дернула плечом, сбрасывая лапку дяди Ли:
– Только я не понимаю, вы так радуетесь, как будто очень ее боялись. Она же, Элеонора эта, просто мышь белая. А дедушка мне понравился – хоть немой, а веселый.
Лион Иванович мелко-мелко засмеялся и сказал задумчиво:
– Элеонора Витальевна не мышь.
– Мышь, мышь, зубки мелкие-мелкие.
Сводник опять засмеялся. Потом сразу настроился на деловой лад:
– Ты с него сруби побольше, я имею в виду с Раульчика. Не очень знаю, чем он зарабатывает себе на пропитание, скорей всего просто фарцует по-среднему, но связи у него есть. Я имею в виду, пусть раскошелится. Потребуй ресторан ВТО. Мишель Жарр, кажется, приезжает на днях, требуй билеты. Да, скоро в ЦДРИ «Посиделки», нехай крутится. Нечего просто так ноздри раздувать. Ты должна Москвы попробовать. Я
