Алексей Алексеевич, так ли это важно, яйцо или грош, – улыбнулся адвокат, – а давайте-ка оформим документы. Деньги за ваше освобождение я уже отдал. За тысячи лет от Рождества Христова на земле ничего не изменилось. – Он напел – На земле весь род людской чтит один кумир священный, он царит над всей вселенной, тот кумир – телец златой! Этот идол золотой волю неба презирает, насмехаясь изменяет он небес закон святой! Вот протокол о вашем задержании, по этому номеру уже зарегистрировано другое правонарушение, но ваше освобождение будет действительным только после подписания договора о нашем с вами сотрудничестве.
– Каком сотрудничестве? – не понял я. – Это что, я душу вам должен продать?
– Считайте так, – сказал Алексей Васильевич, – не были бы вы моим тезкой, я бы и пальцем не шевельнул. Но раз я шевельнул пальцем, то я должен иметь какую-то плату. Денег мне не нужно, любому могу сколько угодно дать. Да и я властитель чревоугодия, прелюбодеяния, сребролюбия, гнева, печали, уныния, тщеславия и гордыни. То есть тех грехов, которые присущи вам богославам, православным. Вот я и хочу передать вам управление этими грехами, а самому удалиться на покой.
– Как это на покой, – снова не понял я, – и вы хотите сделать из меня черта?
– Как бы не так, – сказал мой собеседник, – мною стать нельзя. Я – Люций Фер, Люцифер, светоносный и в небесной иерархии я был не самым последним. Оставим в стороне частности, но в вину мне ставят гордыню. Хотя и свергли с Олимпа, но власть над землей не отняли. Вы же можете стать только моим помощником. Чем больше моих качеств перейдет к вам, тем больше человеческих качеств будет у меня. Справедливо?
– А если я не соглашусь, – сказал я, – тогда как?
– Не страшно, – сказал адвокат, – я просто встану и уйду. Вас отведут в камеру, и все пойдет свои чередом. На зоне вспомните меня, но будет уже поздно. Я не прощаю невежества или слабоволия. За ошибки каждый расплачивается сам. Будете паханам сказки рассказывать о том, как чуть не продали душу дьяволу, да заартачились, а они будут смеяться над этим. Вы человек самостоятельный, видите приемлемый для себя выход из создавшейся ситуации, и мое предложение вам не подходит. Гуд бай, май фрэнд.
Адвокат открыл портфель и стал укладывать туда черную кожаную папку с серебряным тисненым вензелем в верхнем углу.
Глава 4
В детективах подробно расписывают о том, что для вербовки человека ставят в невыносимые условия. Героем становится только тот, кто застрелился, погиб под пытками или был уничтожен нечестными людьми. Это чисто большевистская позиция. В любой стране мира допускаются человеческие слабости, но только не у нас.
В царское время человек, попавший в плен и не запятнавший себя сотрудничеством с противником, награждался особым знаком с георгиевской или владимирской ленточкой как признанием трудностей, выпавших на долю военнослужащего. У большевиков, попавшие в плен, не считаются за людей.
Это же
