Вы не узнали меня?
– Поначалу нет. Хотя потом мне показалось, что я Вас где-то уже видел.
– Что ж, возьмите медальон. Это будет лучшая память о нём. У меня есть ещё один такой же. Один был у него, один – у меня. Мы сделали их перед расставанием. – Ирина Григорьевна помолчала немного, пытаясь справиться с собой, а потом добавила. – Я вижу, чувствую, что Вы действительно были ему другом… А сейчас – спать. Мой сын пока в отъезде, будете спать в его комнате.
Ишмак с удовольствием согласился. Он устал, а завтра его ждала долгая дорога – в Рогод и обратно домой. Лёжа в постели он долго не мог уснуть, перебирая в голове картины прошедшего дня. Ему было радостно и как-то странно, что всё случилось именно так. Не иначе как Создатель привёл его именно в этот дом, где он встретил ту, кого не ожидал увидеть и вспомнил то, о чём хотел забыть.
III
Утром он проснулся, когда за окном было уже светло, а встав, почувствовал сильную слабость, голова горела огнём.
«Ну вот, только заболеть не хватало», – подумал обречённо Ишмак. Он хотел купить всё, что ему надо в Рогоде, узнать последние новости, навестить Марека и вернуться домой непременно до начала войны. А теперь… Война на пороге, а он болен. Как всё некстати!
В дверь постучали. Вошла Ирина Григорьевна.
– Доброе утро, Ишмак. Пойдёмте завтракать.
Ишмак двинулся было вслед за ней, но, не сделав и двух шагов от кровати, почувствовал, что теряет сознание. Он, казалось, летел в бездну и конца этому не было.
Он очнулся на кровати в какой-то комнате. Воспоминания о случившемся возвращались медленно, слишком медленно. Мысли путались. Наконец, он понял, где он находится. Та же комната, та же кровать. Наверное, он упал на неё, потеряв сознание. Ирина Григорьевна только подоткнула под него одеяло. Интересно, сколько времени прошло, пока он был в беспамятстве? Он попытался сесть, но не смог даже поднять голову. Все мышцы ныли, а перед глазами плыли чёрные точки, когда он пытался их открыть.
– Лежи, лежи! Куда ты? – Вдруг услышал Ишмак голос Ирины Григорьевны. Он не знал, давно ли она тут находится, и сколько он уже лежит так без сознания. С трудом открыв глаза, он увидел неясный силуэт рядом с постелью.
– Но как же я пойду? Мне же идти надо! – Он попытался чётко выговорить эти слова, но вырвался только тихий хрип.
– Куда ты пойдёшь в таком состоянии? Лежи! Пока не выздоровеешь, никуда тебя не отпущу. На лучше, выпей! – И Ирина Григорьевна протянула ему что-то обжигающе горячее. Ишмак взял кружку и глотнул – это был чай с малиной. Он вдруг вспомнил тепло маминых рук и вкус малинового варенья и почувствовал, что по щекам текут слёзы. Он отставил кружку и неловко отвернулся.
Эти воспоминания ошеломили его. Ведь ему было, наверное, года три, когда его забрали у матери и поместили в специальную школу будущих воинов, где его никто и никогда не приходил навещать. Он не знал, что стало с матерью. Он никогда её больше не видел.
…Ишмак не заметил, как Ирина Григорьевна тихо ушла, оставив на столе кружку
