что их благородие – весьма умный человек. И хорошо осведомлен о… О ваших друзьях в столице. Штабс-капитан извещает также, что сразу после обеда пошлет вестового к господину Катанскому с рапортом, в котором настоятельно порекомендует уточнить распоряжение у вышестоящего начальства, прежде чем ссориться с такой… гм… фигурой. И еще – есть у нас с Иринеем Михайловичем подозрения, что наш Николай Андреевич имеет регулярные сношения с…
– С Мезенцевым? – скривился я. – Ничуть этому не удивлюсь. Так же, как и тому, что майор наверняка уже каким-то образом стакнулся с… с кем-либо из окружения графа Панина. Хотя… Зная… эм… таланты нашего майора, может статься, что ничего подобного ему и в голову не пришло.
Карбышев понятливо хихикнул.
– Ладно. Это может оказаться даже забавным. Сейчас напишем несколько писем, а потом отправимся в Омск. А вы с Варежкой…
– Э… Ваше превосходительство. Прошу прощения, но в списке лиц, подлежащих аресту, есть и Ириней Михайлович.
– Вот как?! Кто еще?
– Фризель, Менделеев. Конечно же господа Потанин с Ядринцовым. Кузнецов, Колосов, Усов…
– Ого! Это меняет дело.
– Пестянов просил известить вас, Герман Густавович, что он намерен подождать, пока вы не выручите всех, в каком-нибудь одному ему известном месте.
– Это разумно. Немедленно разошли эту рекомендацию и всем остальным из того списка. А сам… – Я посмотрел в глаза ждущего моего приказа молодого человека и вдруг осознал, что больше не имею морального права ему приказывать. Он кинулся искать меня по городу, и это яснее ясного говорило, что служит уже не за положенное жалованье или в надежде на скорую карьеру. Уж мне ли не знать, что настоящей верности не купишь ни за какие деньги.
– Миша. Понимаешь… При последней встрече с госпожой Бутковской разговор вышел несколько скомканным… А для меня очень важно знать со всей определенностью, какая только может быть возможна, кто же… Да что это со мной?! Миша, есть подозрение, что малыш, рождение которого Карина Петровна ожидает, может быть моим. Не мог бы ты…
– Конечно, Герман Густавович, – легко согласился Карбышев, натянув понимающую улыбку. И тут же вновь озабоченно нахмурил брови. – А вы, ваше превосходительство? В Омск?
– Теперь уже нет, – покачал я головой. – А ну как кого-то Катанскому все-таки удастся арестовать?! Один Господь знает, как обойдутся с моими людьми, если я окажусь в соседнем с ними каземате гауптвахты. На свободе же руки у меня останутся не связанными. Так что…
– Смею ли я предложить вам убежище? – заторопился секретарь. – Дело в том, что нашей семье принадлежит хутор в верховьях Кайгура. А совсем рядом, в трех верстах, хуторок Безсоновых, где тоже вас с радостью примут.
– Это в Мариинском округе или уже в Алтайском Кузнецком? – заинтересовался я.
– В Томском, ваше превосходительство, – засмеялся Карбышев. – Почти на границе с Кузнецким.
