style="font-size:15px;"> Входила «кающаяся грешница» тайком, через заднюю дверь. Сынок трактирщицы подсказал, где я остановилась, туда-то Мера и направилась. А как вошла да разглядела в пустой комнате на столе вожделенную дудку, так точно разум помрачился. Решила, не дожидаясь меня, все сделать сама. Схватила дудочку и побежала домой. Там, очень надеясь, что в руки ей попал не личный ар, громко пожелала, чтобы явился дух, и задудела.
Ну что сказать, результат превзошел все ожидания. В маленьком домике травницы, если верить ее словам (а не верить у нас резона не было), на данный момент призраков набилось, как сельдей в бочке, и каждый тарахтел о чем-то своем.
Бедная лекарка едва не помешалась, когда оказалась в толпе привидений. Вне себя от страха она рванула из дому прочь – просить помощи у законной владелицы артефакта.
Пока мы шли до края села, где на отшибе, окруженный не то садом, не то огородом со всякой растительной всячиной, ютился домик Меры, я как раз так и эдак покрутила в голове рассказ, но подобрать объяснений тому, какого рожна дудка сработала тем, а не иным образом, не смогла.
И вряд ли сообразила бы что-то, если бы не Киз, мимоходом спросивший у проводницы:
– А что за пирамидки из камешков в поле?
– Так погост, – нервно всхлипнула Мера, и я подавила рвущийся наружу смешок. Да уж, места для больничного офиса лучше, чем по соседству с кладбищем, сыскать трудно. Или практичные лекари руководствовались циничным принципом: зарыл и забыл? Но как бы то ни было, а нынче такая географическая близость сыграла с женщиной злую шутку. Похоже, зов дудки поднял всех мертвых соседей и собрал их под одной крышей, не оставив места живым.
Галдеж над скромным домиком лекарки стоял страшный. Не вызывающий инстинктивный ужас, а всего лишь настолько громкий, что хотелось убавить звук или заткнуть уши. Призраки – мужчины, женщины, дети, старики и старухи – галдели как стая ворон, бестолково, азартно, яростно, однако попыток выйти в народ из-под крыши не делали. То ли не могли передвигаться по утреннему солнышку, то ли оказались плотно привязаны к оставшейся в доме дудке как к центру вызова.
– Что будешь делать? – спросил Гиз не потому, что не доверял мне, а чтобы определиться с тактикой действий.
– Рисовать, – бодро провозгласила я и подобрала в гуще травы случайную хворостинку.
Право слово, выяснять, что надо каждому индивидууму из инфернальной орды, у меня не было ни малейшего желания, да и не чувствовала я подобной необходимости. Вот бывает такое, понимаешь, что неохота, а делать надо, и делаешь, перешагивая через себя; а тут я совершенно четко знала: общаться с этими горлопанами не следует.
Потому с чистой совестью присела на корточки у домика Меры и нацарапала палочкой рунное заклятие: всего несколько знаков, означающих врата, путешествие в потусторонний мир и оборотную руну движения.
Налетевший неизвестно откуда порыв ветра подхватил пыль и сдул ее в сторону жилища лекарки. Одуряющий
