целую миску лука. В доме сразу запахло живым – острой мужской пищей.
«Гогия, ты памидоры любишь? Кушать – да, а так – нэт…»
Он не хотел думать о службе и, пока жарилось мясо, сервировал стол, молол кофе ручной «мельницей», убирал тряпкой воду из-под холодильника. Позвонил помощник, доложил, что граната учебная, но запал боевой. Полковник выслушал и тут же забыл об этом. Собственная жизнь и ее безопасность волновали его, но не до такой степени, чтобы думать, даже когда вытираешь пол. Вот если бы сообщили, что установлен водитель «Москвича», бросивший гранату, выявлены его связи с Комиссаром или получены разведданные из Германии положительного характера, полковник, возможно, и встрепенулся бы…
Ужин начал, как и обед, со стакана красного вина, которое выводит стронций из организма. Ему нравилась собственная кухня: когда во рту полыхает жар от перца и приправ, сердце становится холодным и спокойным.
Помощник проинформировал: иностранца зовут Кристофер Фрич, двадцати трех лет, прибыл из Канады, цель – частная поездка. До сих пор отдыхает на улице Рокотова у секретчицы фирмы «Валькирия».
Полковник принял к сведению и стал домывать посуду.
Еще через четверть часа поступило сообщение, что Зямщиц и с ним врач Масайтис, занимающийся частной практикой, несмотря на протесты заведующего отделением реабилитационного центра в Химках, забрали Зямщица-младшего и отвезли в Безбожный переулок, в дом № 16. Полковник велел звонить лишь в экстренных случаях, разобрал постель и лег спать. В ранней молодости полковник был впечатлительным и, бывало, после трудных лейтенантских дней не мог уснуть до утра, заново переживая и перемалывая в воображении все события. Тогда бы ему эта граната со свистящим запалом снилась и виделась не одну неделю. Но уже в майорах он научился спать без сновидений.
Звонок телефона спецсвязи разбудил его в двадцать три часа семнадцать минут: это была давняя привычка – при любом повороте событий отмечать время. Полковник встрепенулся и сел, ощущая зуд кожи на голове.
– Эдуард Никанорович? – услышал он незнакомый голос.
Никто не должен был, да в общем-то и не мог ему звонить в это время по спецсвязи.
– Да…
– Нам необходимо встретиться сейчас же, – заявил незнакомец, по голосу человек в возрасте. – Приеду куда скажете.
– Кто вы? – спросил Арчеладзе.
– Объясню при встрече. Можете взять с собой охрану, хотя вам нечего опасаться.
– Причина встречи? Предмет разговора?
– Сведения о золотом запасе СССР.
Если этот человек имел доступ к системе спецсвязи, возможно, что-то мог знать и о золоте. При условии, что он – не человек Комиссара.
– Насколько вы сами оцениваете объективность информации? – Голову раздирал зуд.
– Птицелов велел кланяться, – вместо ответа намекнул тот.
–
